Как прыгали с парашютом в прошлом тысячелетии, и в стране, которой нет...

 Прочитал "Как я первый раз прыгал с парашютом..."

Автор: Владимир Чекмарев  вчера в 23:37 

Ответ
Станислав Поликарпович сегодня в 13:10 

#https://author.today/post/499414

Как-то прыгал в Коломенском АСК, но перед этим полгода ездил в Люберцы, где учили теорию и много чего практического. Парашют (Д-5 и Д-6), запаску З-5 мог сложить с закрытыми глазами в темноте и с будуна. Потом, по службе, умение пригодилось.

 Прыгали зимой, после оттепели на наст, при порывистом ветре, и те, кто купол погасить не сумел, "уезжали в деревню за водкой" как на водных лыжах. Самый смак- ежели кто тормозил по насту лицом - травмы были серьёзные. В группе больше половины забыли документы ВЛЭК, их погнали за ними, а оставшиеся собирали за полночь по три купола "за себя и того парня", с тремя проверками и пр. После часа ночи все инструктора пропали с парашютными девами, потому всё было долго. К тому же привезли новые "дубы" (Д-1-5У), пошитые безобразно, девочки - спортсменки сами ровняли стропы, вдоль столов валялись подрезки и обрезки, потому "контровку-пятидесятку" мог выдавать только лично из своих рук нач-ПДС, он же проверял, чем законтрена камера вытяжного, а то "незадолго до" одна милашка законтрила вытяжной обрезком стропы (150 кг. на разрыв, вместо 50 у контровки, при собственном весе красавицы чуть больше, чем у парашютной системы в сборе), и, "выйдя за" дева повисла под дутиком, болтаясь в потоке. Инструктор не успел её срезать- она в панике «раскрылась на 103", а потом дёрнула запаску, болтаясь в 15 метрах под хвостом "на колбасе". Выдрала с Ан-2 троса, чудом не запуталась в куполах...  У выпускающего тросами посекло любимую и моднючую шапку-ушанку с кожаным верхом чуть не до черепа. Словом, начальство свирепствовало по безопасности, а от такого жди беды... К тому же единственный на всю укладочную нож тоже оказался у меня, и намертво присобачен к кармашку моих жёлтых ("два раза Ку!") штанов лётного комбеза ещё с летних полётов (как на зло, только что вышел очередной идиотский приказ, снова запретили стропорезы...), так что пришлось ждать последних "спортсменов", и закрывать укладочную далеко за...

 Добрался до койки без чувств, и только уснул- раздался вопль в ночи. Женский. 

Не просыпаясь вдёрнулся куда-то и зачем-то, там обнаружил себя посреди холодного коридора в унтах и трусах, судорожно нашаривая пистолет в поясной кобуре, при полном отсутствии пояса. Из спальни спортсменок неестественно-длинными прыжками выскочил некий инструктор, и понёсся в даль тёмную холодного коридора.  Злобные девы высыпали из тёплой спальни разгорячённые внезапной побудкой, и обнаружили тут такого красивого меня в - майке, трусах зелёных в горошек белый, тяжеленных унтах, нашаривающего что-то у пояса, и ниже. Глаза по 7 копеек, морда безмятежно спящего праведника.  От пристальных взглядов оных дев я изволил проснуться, и застал себя в изрядном неглиже перед полукругом столь же скудно одетых парашютисток, а за мной, подобным полукругом, стояли прочие мужественные парашютисты, с глазами полными вопроса "Шо цэ такэ?", и раздетые примерно так же.. Но пронесло- разошлись молча, да без драки или групповухи. А то спросонья на нервах всякое бывает

Рассвет возвестил о себе воплем вертолётного турбостартера за обмёрзшим окном, где в промозглой темноте угрюмые техники пробуждали "пламенные сердца" назначенных сегодня на растерзание машин. 

Холодный ужас утреннего медосмотра- груда молодых тел в синюшном неглиже казённого коридора у двери красивой молодой врачихи, с причмокиванием жрут лимоны, и не морщатся, ибо ночью было весело, а медицина строга, по давлению срезает запросто. 

Что можно сказать о прыжках- проверки, ожидание, ветер в лицо, мороз и солнце яркого от снега поля. 

25 кг. парашютной системы на плечах, вытаскивание на чёрные укладочные столы у старта всего "что нажито непосильным ночным трудом" уложенного парашютно имущества на всю группу, при том, что далеко не все приехали вовремя. Для поднятия духа в какой-то авиационной руине парашютного городка подорвал пару химзапалов, просто для разнообразия, и осознания охренения. 

Стравливание до 3-х секунд машинок замёрзшими руками, отеческий унт старшего по старту упирается в седалище при затягивании поясных ремешков запаски "до строгой выправки!",  очередной стопервый вопль в попытке перекричать тысячесильный мотор: "При обходе самолёта сзади за руль направления не хватать!!!", скользкий наст ВПП под унтами,  и злой секущий лицо ветер со льдом от винта. Обледенелая стремянка, внезапная темнота фюзеляжа после яркого снежного буйства, алюминиевые седушки, и вездесущая снежная крупа на полу. 

Утренний прыжок, пока ветер не стал штормовым - он самый сладкий.  Хуже всего, что один Ан-2 в ремзоне, а нам счастья привалило, рязанская десантура- перворазники плотными тёмными коробками оккупирует одну из зон погрузки. Всего один батальон, а ощущение, что на старте тесно. Пилоты ещё бодрятся, и могут нам накинуть сотню метров к уставному километру (альтиметр на переборке виден всем), девочки-спортсменки наличествовали, с той, что в холодном тёмном коридоре слегка прижималась стройным бедром к моей судорожно нашаривающей что-то ниже пояса сонной руке, мы весело обсуждали ночное приключение (кто и что делал ночью у них в спальне - она не раскололась).

 "Становись, карабины на трос, проверка, готов- пошёл" (Готов? Пошёл, пошёл-пошёл, готов..! Из того анекдота). Подхожу к люку- а внизу, в километре, но кажется, что рядом, молотит ротором огромный Ми-6, они прилетели забирать отработанные машины на мишенное поле. Бодрящее ощущение прыжка в мясорубку. В потоке моментально замёрзли ресницы, и картинка- ноги болтаются на фоне уходящего самолёта среди белёсых стрелочек- в памяти навсегда. 

Раскрытие нормальное, поболтал с соседом, хотел его щёлкнуть на "Киев-30", но при доставании фотоаппарата из внутреннего кармана что-то не так стало с фиксатором, аппарат разделился на корпус и начинку, от неожиданности чуть не уронил всё. Сунул как есть в карман, и нацелился на крест посадочной мишени, но тут сбоку вопль "Лыжню!!!", кто-то из спортсменов на УТ-15 прыгает на точность, потому поспешное утягивание себя стропами на ветер.  Падение в наст, подсечкой нижних строп погасить купол, собрать пучок  бесконечной плетёнкой и запхать, как есть, в сумку, пополам со снегом и вольным солнечным ветром... А тут рядом упал кто-то ещё, порывом ветра его потащило- бросай всё, спасай... Наст со снегом по колено, жизнерадостно болтая тащимся километр до старта регулярно кого-то "гася" и укладывая купола в сумки очередным перворазникам - у них руки трясутся от восторга, и простую косичку плести не в состоянии. 

Но тут рядом упал автомат АКМ, перворазники из десантуры, несмотря на все проверки, регулярно от энтузиазма при "ошвартовке по-боевому" что-то не так делают с карабинами автоматного ремня, и с них всякое падает... Если это валенок- то надо найти матерящегося "одноногого", а то он до старта стопу обморозит, у фланелевых портянок есть недостатки. Автомат же- железяка. Его надо на старт, и сдать старшему у десантуры, дальше они сами. 

Перебежать широченную, скользкую от наката ВПП, и не попасть под винт Ан-2, это счастье. Скинуть сумку с укладкой в свою "клетку", схватить новую парашютную систему, и в очередь на старт... Как в магазине за картошкой. 

Обед по расписанию- бросай всё, по графику группами набиваемся в жёлтенький ПАЗ-672 (конденсат на верхнем гнутом синем стекле разбавлен каллиграфической надписью "Beatles"), колхозная столовая из стекла и бетона, обыкновенная в своей предсказуемости. И снова морозный ветер залитого солнцем лётного поля, надсадный рёв движков на взлёте, тихий стрёкот в небе, и недлинный расчёт раскрывшихся куполов за хвостом с облегчённым присловьем "Все раскрылись!". 

Словом- весело. Потом всякое было- одного бедолагу занесло на лес, снимали его с дерева при обилии "непарламентских выражений". Вечером, уже после прыжков, с тентованным "Уралом-375" собирали по всему полю валенки, стрелковые рукавицы, автоматы и их запчасти, и пр. "отходы небесной жизнедеятельности" - чёрное на белом отчётливо видно с высоты кузова. На закате, впрягшись в старую лыжу от Ан-2, обращённую в большие хозсани, шли добровольцы (у кого хоть силы, или совесть осталась) снимать стартовую разбивку. Обледенелый шест "колдуна" выскользнув из рук доброхотов больно стукнул меня по разгорячённой голове. Один день из жизни аэродрома. Давно это было, восьмидесятые годы развесёлого ХХ века.