Клавиатура

Стерлись клавиши на клавиатуре. Не то что прям так много печатаю, просто клавиатура еще с двухтысячных, вытерлась как иероглифы в гробницах. Не проблема печатать вслепую. Но вот переходишь на английскую раскладку и начинается – чтобы написать одно слово на английском вспоминаешь десяток нецензурных русских. Стерлась английская раскладка, а в подсознании только русская. 

Поменял я тогда клавиатуру на белую ультрасовременную с мягкими клавишами – прикасаешься и получаешь тактильное наслаждение такого уровня, что глаза закатываются и по коже мурашки. Тонкая, красивая, белая! Но про цвет я уже говорил.

Первое время я наслаждался. Забил на то, что букв иногда больше, чем надо… Есть же кнопка бакспэйс. Слишком чувствительная оказалась моя новая «лебединая песня» – от легкого прикосновения сразу же на экран буковку выплевывает. А пальцы у меня – не пальцы, сосиски натуральные или даже сардельки. И тяжелые как сардельки. Вот и получалось, что от одного моего прикосновения сразу несколько одинаковых буковок на экране появлялось словно я заикаться стал. 

И еще. Чаще чем хотелось бы начали появляться не те буквы.

Писательство стало раздражать.

Клавиатура новая, дорогая, красивая. Зря купил что ли?

Слишком чувствительная для моего грубого мужицкого способа печати – люблю иногда, как на печатной машинке, размашисто лупануть по клавише, с оттяжкой, особенно когда точку ставлю.

Клавиши слишком близко, как будто клавиатура детская или женская.

Хотел себя перевоспитать. Хотел быть современным. Соответствовать клавиатуре нового времени. Начал смотреть на клавиатуру – искать буквы, чтобы не промахиваться, чего уже лет двадцать не делал. Стал заикаться уже внутри. Мысли стали, как звуки в боулинге – беспорядочные удары по кеглям. Кегельбане даже, а не боулинге. 

Заметил, что стал чаше обращаться к богу с молитвой: «Дай мне господи терпения и усидчивости!» Не дам я доказать этой маленькой белой дряни, что я устарел, что не соответствую. И упорно печатал наполовину бред, наполовину мысли. Что даже хорошо – это современный тренд! Но постепенно, мои почитатели, вернее блюстители моей орфографии и пунктуации внавалку начали меня учить уму разуму. 

Писательство стало еще и стыдным занятием. 

Каждое утро я смотрел на новую клавиатуру, как на молодую любовницу – с вожделением, но без всякой любви. Мысленно, тайком, стал вспоминать о старой клавиатуре. О характерном дребезжащем звуке пробела, о вогнутых клавишах, о просторе для пальцев. Эх!!! 

Писательство осталось в прошлом.

И однажды, ночью, я встал на колени и полез под стол к системнику, вытащил из него белый провод и воткнул черный. Да чувство было такое, что я сдался. Что с позором сбежал от любовницы в теплую и уютную постель жены. 

И вот я опять на клавиатуре из двухтысячных, нашел на барахолке. Не такой модный. Не в тренде. Но молочу по клавишам и наслаждаюсь писательством.