Рубахи на бинты!

Помимо богатырского сложения, Теша обладал и невероятной мощи басом. Как-то раз он позвал гостей, а в ожидании сел на подоконник девятиэтажки и пел песни под гитару. Так гости промахнулись на два дома — были уверены, что знакомый голос доносится из ближнего.

В байдарочных походах к Теше обычно подсаживали самого слабосильного, ибо Теша греб даже не за двоих, а за троих. В тот раз ему достался задохлик и ботаник Паша, существо невладелое. Он, к примеру, мог полчаса флегматично наблюдать за тем, как вся группа разыскивает хозяина одинокого кеда, оставшегося после сворачивания лагеря, и только в самом конце сообразить, что это его обувка.

Вот их и впихнули в одну байдарку.

Хорошим это не кончилось.

Для начала Паша, страдавший от собственной бесполезности, встал утром, взял топор и пошел рубить дрова. И отрубил себе ногу. Ну, не совсем, но тяпнул изрядно. А маршрут непростой, до ближайшего фельдшера грести как минимум два дня, так что промыли, забинтовали, и в байдарку/из байдарки его грузил/вынимал Теша.

Потом весьма удачно пропороли на пороге три днища из шести, пришлось клеить. А резиновый клей в те благословенные годы продавали почему-то в стеклянных бутылочках с узким горлом. И вот стоит Теша, держит своей лапищей пузерек вверх ногами и смотрит, как из него тоооооненькой струйкой меееедленно сочится резиновая сопля.

— Теша, — внезапно шутит сидящий на пеньке одноногий Паша, — а ты выдави клей, сожми бутылочку!

Теша хмыкает и сжимает.

Бутылочка лопается.

Все в полном ступоре глядят на тешину лапу, полную клея, осколков и крови. Единственным, кто не растерялся, был сам Теша, он немедля сунул руку в воду и громовым басом процитировал песню Юрия Аделунга:

— Рубахи на бинты! Бог даст, не околеем!

Забинтовали и Тешу. Таким образом, в составе группы образовалась «байдарка инвалидов», где Теша читал вслух, если правильно помню, «Курс теоретической физики», а грести пришлось Паше.

И поделом — не лезь под руку с шуточками.