Moscow-80: Мятеж

Олимпийские дела... Я в то замечательное лето служил бригадиром аварийно-ремонтной бригады сантехническиой службы гостиницы «Россия», вспоминаю с удовольствием — 37 выговоров за 45 дней.

Тогда из Москвы выселили за 101-й километр весь неблагонадежный и непрезентабельный элемент, а московских студентов поголовно впрягли обслуживать Олимпиаду — инязы всякие переводчиками, строителей — строителями и так далее, вплоть до студенческого отряда горничных, среди которых попадались и вьюноши весьма богатырского размера, как, к примеру, наш герой — Теша.

Еще до начала Олимпиады Теша, будучи горничным... нет, как же это по-русски? А, вот! Коридорным он был! Так вот, готовил он с сотоварищами некое опустевшее общежитие под заселение зрителями — со всей страны по профсоюзным и комсомольским путевкам стекались счастливцы, а нормальные гостиницы, которых и так было небогато, уже заполнились под завязку журналистами, комментаторами, шпиёнами, спортивными функционерами етс. Многое тогда делалось впервые — опыта прошедшего еще в 1957 году Фестиваля молодежи и студентов явно не хватало. Сильно опасались всяких провокаций (Афган тока-тока начался, бойкот и прочее), даже нам, сантехникам, сообщили, в какой номер в «России» стучаться в случае чего. Ну и коридорных-горнишных из студентов тоже натаскивали — враг не дремлет, будьте бдительны!

Вот в одно прекрасное утро Теша был оторван от своих коридорных занятий (общага, прошу заметить, стоит еще пустая и запертая, в Москву пока никого не привезли, все начнется через 5-6 дней) странным гулом во дворе. Он пошел к окну, глянул в него и остолбенел: во дворе буянила толпа человек в 300, обутых в ватники с чужого плеча, драные треухи, тельники и прочее, тому подобное. Сегодня мы бы назвали это зрелище «бунтом бомжей».

Обомлевший Теша замер и в прострации наблюдал, как толпа придвигалась к общаге с выраженно недобрыми намерениями.

Но тут из-за угла вышли два патрульных милиционера, оглядели происходящее и один из них что-то буркнул в рацию. Минут через пять, когда толпа уже явно собралась брать здание штурмом, а к каждому окну прилип остолбеневший студиозус, повторяя Тешину позу, подкатил ЛиАЗик. Из него посыпалось невиданное до тех пор в Москве воинство — бравые молодцы в пластиковых касках, со щитами и дубинами, каких любил показывать в выпусках «Международной Панорамы» каждый уважающий себя обозреватель, рассказывая о массовых протестах в мире капитала и о жестокостях полиции.

Молодцы, числом человек в 30, шустро построились клином и ринулись в толпу. Сверху, с Тешиной точки зрения все это до ужаса напоминало кадры из «Александра Невского», когда рыцарская «свинья» врезается в русский строй. Грохнули щиты, замелькали дубинки, еще минут через 10 вся толпа была уложена носом в асфальт и тут из автобуса вылез милицейский полковник с мегафоном:

— Так, товарищи, на исходную! Толпа — крепче сцепление, не давайте себя разорвать на части! Атакующие — резче, резче, врубаться на скорости!

Стороны разошлись и повторили Ледовое побоище... Теша перевел дух, но ненадолго. Часа через два в общаге появился надзиравший за их районом представитель из органов и поинтересовался:

— Тренировку видели?

— Да! Мы даже поначалу подумали, что это по-настоящему...

— Тогда почему не позвонили КУДА НАДО????