Речевые характеристики персонажей

Увидела у П. Пашкевича еще один интересный моб, посвященный речевым характеристикам персонажей. Конечно, то, как говорит персонаж, очень важно. К примеру, меня неоднократно упрекали в том, что даже боевые офицеры у меня не матерится. Сразу оговорюсь, что персонажи, особенно мужчины, очень даже матерятся. Я просто это не выписываю, как стараюсь не расписывать эротические сцены в подробностях, обходясь метафорами.  

 И все же есть у меня персонажи, которые выражаются достаточно сочно. Таков, к примеру, незабвенный Саав Шварценберг из работы "Призраки эхо". Эрклю тоже персонаж колоритный и старается от него не отставать. Но Саава не затмить. 

 – Какой осел парусоухий учил тебя прокладывать курс? А где, дубина, поправка на рентгеновские помехи пульсара и гравитацию черной звезды? А ты что возишься, недоумок? Кто так распределяет газы в маневровых? Думаешь, если руки золотые, то неважно из какого места они растут?

В последние дни Саав Шварценберг ругался раза в два чаще, чем обычно, срываясь не только на «несносного мальчишку» и «тупого кошака» Синеглаза, но и на заслуженных ветеранов, таких, как Эркюль, Шака или Таран. 

 – Дармоеды хреновы! Потроха вам в глотку! Только еду и воздух на вас приходится тратить! Почему у нынешних амортизаторов нет функции анабиоза, как на старых добрых фотонных звездолетах времен первых десятилетий освоения большого космоса? 

В самом деле, пока все ресурсы корабля были направлены на борьбу с двумя наиболее опасными звездами системы Эхо, членов экипажа, не занятых непосредственно в управлении, капитан считал лишними ртами. Поскольку никто не знал, когда удастся пополнить припасы, да и удастся ли это сделать вообще, порции и без того скромного рациона уменьшили вдвое. А Синеглазу приходилось и вовсе довольствоваться объедками, едва ли не побираясь у мартышек, которых упрямо продолжал кормить из своей доли Эркюль. 

 – Пусть скажет спасибо, что я не выкинул его в открытый космос, как бесполезный балласт! – отрезал Шварценберг, когда Эркюль в первый раз удивился, не найдя порции юного гардемарина.

 – Зря ты так с ним, кэп, – пытался урезонить капитана Обезьяний бог. – Мальчишка ни в чем не виноват. К тому же, он еще может нам пригодиться. 

 – В треугольнике Эхо? – огрызнулся Шварценберг. – Не думаю. Гравитационная аномалия, знаешь ли, это не защитное поле. Кошачьими лапками не отключишь. К тому же, я разве, Хануман, запрещаю? Корми всех мохнатых ублюдков, сколько влезет. Отдай им свою порцию, делов то. Тебе, думаю, и собственных жировых запасов хватит.

 – Но-но, кэп! – обиделся Эркюль. – Когда я подписывался на любой кипиш, я специально подчеркнул, что голодовка сюда не входит!

 – А я разве обделяю в чем-то лично тебя? – парировал Шварценберг. – Ну а дополнительный паек мы не оговаривали. Скажи спасибо, что мы твой зверинец в целях продовольственной безопасности не пустили в расход, – продолжал он, свирепо щелкая суставами экзоскелета и явно наслаждаясь замешательством Эркюля. – Но обезьян я держу на крайний случай. Когда и их съедим, останется только прелые шкуры из нашего груза варить! Если до этого не упадем в пульсар или не окочуримся от удушья!

Так и пришлось Эркюлю делить свою долю на десятерых, включая Синеглаза. И хотя мартышкам требовалось не так уж много, на всех явно не хватало. Тем более, увлекшись, Эркюль мог съесть все сам или скормить мартышкам.

Проиллюстрировать решила авторским скетчем. Другого портрета персонажа пока нет.