Проба пера...

Моя первая экспедиция!

В качестве предисловия, сразу оговорюсь, я не помню имен, так как это было очень давно, и в четыре года я не был склонен запоминать имена. Пацаны, с которыми я проводил большую часть своего времени, либо просто пацаны, либо Лелик и Болик. Лелик - старше, Болик - коренастее.

Часть первая, знакомимся.

Мое самое первое воспоминание о самой первой экспедиции в 1981-м году, мне 4 года.

Вологодская область, гидрогеологическая экспедиция от Академии Наук РСФСР, описание водонесущих горизонтов в Вологодский области, в период июль - август.

Состав экспедиции:

Начальник экспедиции - здоровый дядька с огромными и сухими до деревянной жесткости ладонями, большим и горбатым носом, весь заросший до бровей волосами и пахнущий полынью, костром и почему то медом!

Два буровых мастера, похожих на двух бобров переростков, которые не способны оставаться на месте более 2-х секунд. От их перемещений настолько хаотичных и бессистемных у меня, как впрочем и у всех окружающих, кружилась голова. Они оба пахли машинным маслом, мокрой глиной с примесью железа, горячей травой, копченым салом, луком и сивухой.

Восемь буровиков (рабочих буровой установки) - все разные, все грязные, шумные, громко говорящие, оглушительно смеющиеся и сивухой пахло ото всех.

Лаборант-статист - моя мама 24 года. Пахнет мамой.

Ну и конечно же я, “богатырь-кузнечик” 15 кг веса, тощий, как хворостинка, с выцветшими русыми волосами, каре-зелеными глазами, весь в ссадинах, царапинах и со сбитыми коленками.

Воспоминания у меня сохранились только об одном месте, это небольшое село, полузаброшенное, домов на пятьдесят, половина из которых стояло пустыми, целыми, но закрытыми и заколоченными наглухо. Через село пролегла грунтовая дорога, буквой “Г”, изгибом на площади заросшей лопухами и подсолнухами перед разрушенным храмом. На площади стояло также несколько добротных, жилых домов в один - два этажа с большими подворьями и напротив храма, старая двухэтажная сельская школа с печью в каждом классе, угольным погребом, окрашенная зеленой масляной краской и снаружи, и внутри, только краска снаружи отставала от деревянных стен большими чешуйками.

Первые дни в экспедиции не помню. Знаю, что очень уставал и засыпал без задних ног. На третий или четвертый день мама сказала, что больше не может мириться с ширмой и теснотой в общем помещении в школе, причем я не помню это был школьный класс или спортивный зал, спросить уже нет возможности.

Начальник сказал: “Уф, ладно,” - и мы переехали в частный сектор, на съемную комнату в большом крестьянском доме. Спустя много лет я узнал, что основными жителями данного села были оседлые цыгане, в том числе и наши хозяева. Но тогда, да и сейчас мне это было все равно… мне очень понравились люди, у которых мы поселились.

Хозяйка - тёплая женщина с громким голосом, мягкими руками. Она пахла молоком, теплым свежим хлебом, сеном, медом и чем - то таким вкусным, от чего кружилась голова.

Хозяин - крепкий дядька, очень подвижный и резкий, пах лошадьми, полевыми травами, кожей и ещё чем-то резким и острым.

Пятеро детей - два слюнявых карапуза, не умеющих говорить да и соображать тоже, пахли пеленками, молоком и почему-то репкой. Двое пацанов моего возраста, с которыми я проводил большую часть своего времени и, с которыми я сразу подрался и тут же помирился и мы вместе пошли пугать козу Машку. Дочка семи лет, очень деловая особа, напоминала сухое полотенце, тонкое, звонкое и треснуть может, вызвала у меня сразу серьезное опасение и уважение. По-видимому, и не только у меня, но и у своих родителей, потому что всю нашу шайку и всех домашних животных, включая козу Машку, гусей с курами оставляли ей на хозяйство, пока они работали в поле. Она кормила птицу, следила за порядком и чистотой в доме, гоняла нас за водой, управлялась с козой Машкой, готовила нам обед, мыла нас, чистила лечила наши ссадины и, вообще, была очень ответственной и хозяйственной. Таких сейчас уж точно не делают…

Часть вторая - Походы и битвы.

Битва Первая

Пацаны сразу же после знакомства, потащили меня отвоевать задний двор у козы Машки. Видимо, у них была древняя затяжная война за задний двор, явно проигрышная, а увидев меня, они решили, что я смогу усилить их войско и потащили знакомиться с полем боевых действий.

Не знаю, по каким причинам, но мы на задний двор пошли не через дом, а выбежали сначала на улицу, обежали дом вокруг и зашли на задний двор через калитку с улицы, прячась за каждым кустом и грядкой.

Добравшись до птичника, я почувствовал очень обидный удар под коленки и по попе от которого я взлетел вверх тормашками, сделал сальто мортале, упал на карачки и с диким воем больше от страха, чем от боли стартанул в сторону дома с наиболее возможной скоростью. Но не тут то было, в догонку мне прилетел мощный удар промеж лопаток, от которого я, завывая, как подбитый бомбардировщик проглесировал по самой глубокой луже и, выровняв её глинистое дно, причалил к берегу неподалеку от крыльца. Поднявшись на ноги, выглядел помесью глиняного голема и навозного кадавра, я включил сирену на полную мощь! Видели бы вы весь тот ужас, который я увидел в глазах выбежавшей на крыльцо мамы! Пацанов, как более опытных бойцов с этой рогатой бестией, давно уже и след простыл. Когда они были найдены спустя 20 минут у церкви с целью получения правдивых показаний они делали вид, что, вообще, ничего не знают, и, вообще, они тут со вчерашнего вечера и меня в первый раз видят.

Продолжать или ну его?