Ясна панна стрыга, шляхтич-колдун и просто коп

- Да-а-а, большевик, впору вызвать тебя на честный мужской поединок. Не желаешь ли, э?

В руке поляка подрагивала самая настоящая саблюка-карабелка, держал её клятый лях не просто уверенно, а как с ней и родился. Да знай себе, наяривал ею самые настоящие кренделя, сливающие выпады в восьмерки из блестящей стали. 

- Так что, пан коммуняка, не желается ли опробовать себя на саблях?

Это было потом, а тогда…

- Знатно, знатно он мне приложил, пся крёв, - поляк запустил руку в карман пиджака и извлек, а я и не сомневался, белоснежный платок. – Курвин сын!

Пока мне пришлось разбираться с бородачом, оказавшимся пусть и здоровенным, но очень неповоротливым, вмешавшийся пан отмахивался тросточкой, а он видно с ней даже гулял, от оставшейся троицы. Дела наши шли ни шатко, ни валко, проулок за забегаловкой обагрился пролитой кровью – у меня из носа, у поляка из рассеченной губы, у троицы с разных мест, а вот крови громилы улица не увидела, та подсыхала на бороде, густо стекая из его носопырки, расквашенной мною в ответ. 

Потом были свистки, топот, крики и прямо-таки покачивающаяся земля под ногами. 

- Курва! – поляк цыкнул красной слюной и что-то пробормотал. Кровь у него остановилась. Из трости вдруг появился тонкий клинок, тут же нашинковавший ни в чем не повинную груду коробок у двери в кафе. 

- А! – пан обернулся ко мне и щелкнул пальцами. – Держи, пан москаль, от широкого шляхетского сердца. 

Кровь остановилась и у меня. 

- Ты сразу так не мог? – немного зло поинтересовался я. 

- Что я слышу? – возмутился пан. – А как же молодецкое веселье, лихая драка, чтобы размяться? Ничего так мы прописали этим выродкам, а, вельможный большевик?

Я встал, к своему удивлению поняв – ноги держали твердо и две последние колотушки, прилетевшие от бородатого, неожиданно потеряли эффект. 

- Кроу, Алекс Кроу, патрульный, 13. 

- Эк ты решил называться-то… - протянул пан, убрав свою тонкую резалку и успокоившись. – Поручик Межинский, к вашим услугам, милейший чекист. 

- Я не чекист.

- С какой стороны посмотреть, - невпопад ответил Межинский. – Предлагаю, в связи со знакомством, дойти до моей скромной квартирки и выпить настоящей старки. 

- У меня завтра дежурство, но спа…

- Так и знал! – палец поляка уставился куда-то мне в переносицу. – Все вы русские только мастера языком чесать, и все. 

Пришлось вздохнуть и отправиться защищать национальную гордость, никому, кроме меня, тут особо ненужную. Но соглашаться со словами клятого, сами понимаете, ляха? Да не в жисть!

И мы пошли пить старку. Предварительно честно все рассказав вернувшимся патрульным, прихватив с собой из забегаловки бутылку чего-то мутно-зеленого и проданного из-под прилавка. Патрульные, такие же как я, как ни странно смотрели куда угодно, но только не на руки хозяина. Странно, и почему?

Внутри толстостенной неказистой посудины оказалось что-то с приятным привкусом ментола. Вроде бы легкое, но так и заставляющее чувствовать себя веселее, приплясывать и травить байки. Хорошо, что мой неожиданный новый товарищ травить байки был куда как горазд и мне приходилось только слушать. 

Поручиком гоноровый шляхтич Межинский был вчистую уволенным со службы, и, само собой, поручиком уланским. Ну, а кем еще быть настоящему шляхтичу, верно? Также, само собой, пока мы шли, Межинский неприменно насвистывал какую-то там веселую мазурку и даже порывался петь. Само собой, понять удалось немного, что-то вроде:

- Плыне, Висла, плыне

А покуда плыне – Польска не загине…

На мой резонный вопрос – где он тут в округе наблюдает Вислу, Межинский оскорбился, разорался, потом подмигнул и приложился еще раз. Бутыль закончилась в аккурат, когда мы добрались до его дома. 

- Квартирка скромная, пане большевик, но ты бы видел мой загородный дом, мою резиденцию, мой клуб, о-о-о…

Скромная квартира блестела натертым и начищенным паркетом со сложным рисунком, анапротив лестницы, ведущей на второй этаж, красовался потрепанный половик с претензией на что-то большое.

- Хорасан, - довольно крякнул Межинский. – Настоящий восточный ковер. 

Я покивал с видом знатока, клятый лях все понял, расхохотался и поперся по лестнице вверх. Прозрачно-зеленоватая и очень красивая панна в высоком воротнике с жемчугом, выпорхнув из золоченой рамы, окаймляющей её портрет, знатно и сноровисто выругалась на польском. 

- А! – Межинский остановился и поискал на голове шляпу, забыв, что метко бросил её на вешалку у входа. – Моя прелестная тетушка, доброй ночи. Смотрю, изволите гневаться, ворчать и исходить ядом, несмотря на наличие гостя?

- Гостя? – красавица с воротником фыркнула, подняв тонкий и чуть курносый носик выше. – Притащил в дом русского полицейского и рад. Честь семьи идет прахом из-за твоих купеческих замашек, а тебе все равно. Теперь вот якшаешься с москалями, как будто не хватило тебе того жида с Ракус! Неужели в этом Господом Богом проклятом городе не нашлось никого из приличной нации? Шведа… а, да, что это я? Итальянца, испанца, француза, да хотя бы проклятого немца, вместо русского и еврея?!

- На самом деле, Кроу, - повернулся Межинский, - моя тетя была очень прогрессивной даже для своего времени. Несложно понять её нелюбовь к шведам, спалившим и разорившим половину Ржечи Посполитой к моменту несвоевременной и жуткой кончины тетушки, и тем более несложно оценить неприязнь к твоей национальности.

- Кроу, тоже мне! – фыркнуло привидение. – Воронин, надо полагать?

- Так точно, мадам, - ничего умнее выдавить из себя не смог, глядя на самый натуральный призрак, пусть и обладающий внешностью крайне привлекательной молодой женщины. 

- Какая я тебя мадам, олух?.. – неожиданно проскрипела призрачная тетушка и, на крохотное мгновение, блеснула бледной смертельной маской вместо лица, кровавыми клыками и темными провалами глаз. – Черт с тобой, хлоп, проходи, располагайся, пей с этой свиньей, притворяющейся дворянином. Можешь называть меня милостивейшая княгиня. 

- Благодарю, милостивейшая княгиня.

- Издеваешься? – тетушка снова продемонстрировала весь богатый набор острых зубов, в этот раз покрытых уже подсохшим и бурым. – А хочешь, отправлюсь потом с тобой, прослежу где живешь и стану каждую ночь навещать?

- Прошу простить, не со зла.

- Смотри мне! – привидение нахмурилось и медленно протекло через лестничный пролет наверх. 

- Что поделать, - Межинский, все это время сдерживающийся, расхохотался. – Моя тетушка, пусть нас с ней разделяют триста лет, кроме прогрессивности отличалась также эксцентричностью, смелостью, напором и совершенно не женским, по тем смутным временам, желанием управлять всеми и вся. За то и поплатилась. 

- Поплатилась я за собственное милосердие и любовь к двум твоим давним родственникам, за то, что не послала десяток гайдуков срубить им их песьи головы, - прокомментировала тетушка, снова материализовавшись на лестнице. – Вы идете пьянствовать дальше-то, пропойцы?

В длинной комнате, занимавшей места столько же, сколько моя сторона общажного этажа, постреливал разожженный камин, бросая благородные блики. Блики не менее благородно ложились на темные книжные полки, пробегали по золоченым корешкам книг, старинных фолиантов и даже самых настоящих папирусов. Кроме библиотеки полки украшали какие-то совершенно несвязанные с ней вещи, и в первое посещение городской резиденции Межинского запомнились только высохшая мертвая рука, абсолютно нескромные костяные фигурки нимф, сатиров, менад и прочего набора, соединяющиеся в совершенно диких позах, да бережно расставленная коллекция оловянных солдатиков. 

Призрак тетушки-княгини, так и не назвавшей имя, красиво сидел в одном из трех кресел, стоявших вкруг низкого столика, блестевшего штофами, стаканами, каперсами и, как ни странно, яблоками. 

А, по стенам еще висел богатый набор всяких острозаточенных ковырялок. И уж как одна оказалась в руках клятого ляха, даже не заметил. 

- Да-а-а, большевик, впору вызвать тебя на честный мужской поединок. Не желаешь ли, э?

В руке поляка подрагивала самая настоящая саблюка-карабелка, держал её клятый лях не просто уверенно, а как с ней и родился. Да знай себе, наяривал ею самые настоящие кренделя, сливающие выпады в восьмерки блестящей стали. 

- Так что, пан коммуняка, не желается ли опробовать себя на саблях?

Нуар, блюз, "Лаки Страйк", красивые опасные женщины, "типа-крутой" детектив, магия, мистика и городское фэнтези в Нью-Йорке 30-ых годов прошлого века параллельного мира и альтернативной истории.
Этот мир почти как наш... но Другой. Здесь когда-то безгранично царила магия и Старые, расы, жившие до людей. Сейчас все иначе, все изменилось, но никуда не делись ни Старые, с их умениями, ни Другие, люди, выбравшие Иную сторону, ни магия, пусть она и конечна.
Здесь, в мире Договора, заключенного после войны между Старыми и Другими, боровшимися с человечеством, тихо дремлет недовольство, а умения ждать, как и долгой жизни, жителям Иной стороны не занимать.
Здесь шаткое равновесие охраняют СК, Служба Контроля, и боевые маги. А еще здесь есть почти самые обычные полицейские, отвечающие за Ночную сторону любого города.

Читать цикл: https://author.today/work/series/6426

В оформлении использованы:
иллюстрация Enrico Marini
обложка работы: Мяу Фикс \ Ольга Куранова