Субботний отрывок.

Целительница и правда устала от людей и разговоров. Пламя Первозданное исцелило тело и вернуло силы, но не заполнило пустоту, оставленную касанием Тропы. Ее магия, ее умения и таланты, были на месте и, в то же время, чего-то отчаянно не хватало. Интересно, почему эта сущность так поступила? Взяла самое глубинное и, следовательно,по ее мнению, самое важное и драгоценное? ВСе это восстановится со временем - упражнениями и изучением основ, как в детстве, но сейчас… Сейчас Тайри чувствовала себя ущербной. На полке в ее комнате стояли какие-то книги. Может, Таверна поможет и подкинет именно ту, что нужно? Разумеется. Начальный курс магии, первый и второй бытовой уровни. Леди горько усмехнулась: желали хоть ненадолго вернуться в детство? Получите, не благодарите. Что ж, приступим. Как же скрипят мозги, и глаза зачем-то слипаются…

- Тебе нужно отдохнуть хотя бы пару дней, волшебница. Сейчас все не впрок пойдет, - у окна, за которым в темно-фиолетовой ночи проклюнулся тоненький серебристый месяц, возникла Шакти: волосы всех оттенков пламени уложены в строгий узел, лишь у висков пляшут рыжие сполохи, золотые чешуйки на лбу и ключицах смотрятся диковинными украшениями, и лицо у нее почти человеческое, нежное, на щеках ямочки играют.

- Нету у меня пары дней, огненная. Чем раньше восстановлю утерянное, тем лучше. И хотела бы пожить в свое удовольствие, да долги не пускают.

- Долги - дело святое, волшебница. Один вон внизу в зале с Кьяларом пьет - не пьянеет. Прошу тебя, не бросай его больше.

- Я и не бросала. Каждый раз я делала то, что нужно для спасения его жизни. Да, помню, мы связаны неразрывной нитью, и лучшее, что я могла бы сделать - это забиться в какой-нибудь Отступником забытый тихий мирок и прожить максимально долгую и незаметную жизнь. Я вот все пытаюсь понять, предназначение предназначением, но зачем надо было вязать жизнью и смертью почти вечное существо и… бабочку-однодневку. Ты мне не скажешь? Это ведь…

- Жестоко и бессмысленно. Так кажется на первый взгляд. А на второй… Пути Создателя, может, и сокрыты от нас, но без тебя он никогда не узнает полета. Он родился человеком, и ему нужен человек. Там, - Шакти устремила в потолок тонкий палец с длинным огненно-красным ногтем, - решили, что нужен надолго. Ну и, кроме того, он умудрился влюбиться еще до того, как для вас придумали нить. А эти Князья, как правило, однолюбы.

- Он мне тоже дорог, наверное, как никто другой во вселенной, но…

- Ты не любишь, когда за тебя решают. И когда тебя привязывают силой. Это я очень хорошо понимаю. Но тут уж ничего не поделаешь. Придется смириться.

- Если бы ты знала, как я ненавижу это слово. Пожалуйста, придумай другое.

- Я постараюсь, волшебница. А ты пока поспи, - хитро улыбнулась саламандра, подула на ладонь. С нее вспорхнула золотистая бабочка, мазнула крылом по щеке Тайри, и та тут же задремала, прислонив голову к высокой мягкой спинке кресла. Шакти какое-то время смотрела на спящую, чуть склонив голову набок, потом, видимо, удовлетворившись результатом, исчезла, оставив после себя загадочно перемигивающиеся свечи и запах разогретого камня.

Даррен толкнул дверь и замер на пороге. Вот точно, второй кубок для Риша был лишним. Волчонок перепутал комнаты. Сейчас он лежал поперек чужой кровати, причем в волчьем обличье. Ему снилось что-то тревожное - он перебирал лапами и нервно взрыкивал. Пожалуй,трогать его не стоило - а то спросонья оттяпает что-нибудь важное. Что ж, его-то комната свободна, решил Лоцман, буду спать там. Главное, самому не ошибиться. Именно это он и сделал, бодро войдя в дверь соседнюю. Апартаменты оказались явно предназначены для дамы. Хозяйка, кажется, задремала в кресле - вон, видна рука и серебряная макушка над мягкой спинкой… Серебряная. Экий ты, друг мой, медленный. До тебя, как до ужа вечно все доходит, беззлобно хмыкнул довольный Зверь, я ее с порога по набору магических потоков определил. А ты и не подумал проверить. Да я как-то не привык всех и каждого в Таверне проверять. Кьялар кого попало на порог не пускает, вяло возразил Лоцман.

Он сделал несколько бесшумных шагов и заглянул в лицо спящей целительнице. Как всегда, с книгой на коленях… И снится ей что-то неприятное, вон как хмурится. Хотя, после такого-то похода по Тропе только ужасы и могут привидеться. Подчиняясь мгновенному порыву Даррен опустился на пол у ее ног, прислонился головой к коленям и глубоко задумался. На твоем месте я бы никуда не пошел, заговорщически шепнул дракон. Я и не пойду, - усмехнулся человек. - Меня не видят - это минус, но и не гонят - это плюс. Когда еще такое случится. Попробуй заглянуть в ее сны, - подсказал Зверь. - Успокоишь, обнадежишь, у тебя это хорошо получалось раньше. 

Даррен молча прикрыл глаза, сосредотачиваясь, и мгновенно провалился в сон.

Он падал, падал с огромной высоты. Сверху было небо и снизу было небо. тонкие, подсвеченные золотом облака проплывали как-то слишком медленно, тело свое он ощущал неправильно, будто оно стало слишком большим.

- Ну, если уж ты падаешь, может, для разнообразия попробуешь помахать крыльями? Вдруг получится? - с прежней едкостью шепнул Зверь. - Я за тебя могу это сделать, но не буду, так и знай.

Лоцман собрался и попробовал, сначала жутко смешно и неловко, потом все лучше и лучше, в результате он легко поймал воздушный поток и поплыл, распластав огромные золотые крылья. Где-то далеко внизу едва виднелась земля: зеленые пятна лесов, голубые нитки рек, светло-изумрудные луга, темные острые пики гор. Солнце выхватило чуть впереди и ниже еще кого-то летящего. Лучи пробежались по серебристо-серым крыльям, окантованным яркими кобальтовыми перьями, коснулось изящной, увенчанной сапфировым венцом головы, и Даррен не вспомнил - догадался, кто летит рядом с ним.

- Что ты делаешь в моем небе, легкокрылая? Или это я лечу в твоем?

Птица изогнула шею, глянула на дракона осенне-серыми глазами.

- Разве ты еще не понял? Небо у нас одно на двоих. Летим вместе?