"Мертвые боги". А.В. Амфитеатрова. Где живет искусство.

Пересказ Амфитеатровым тосканской легенды о трагической истории искусного оружейника Флореаса, попавшего в переплет в горах и сошедшего с ума, интересен тем, что затрагивает тему вечной жизни богов. Жизни их в воспаленном воображении больного человека. Или в реальности?

Нет четкого ответа на этот вопрос в новелле Амфитеатрова.

А есть захватывающий рассказ, в котором вот такие строки:

"На небе стояла хвостатая звезда. Кровавый блеск ее огромного ядра спорил со светом луны, и набожные люди, с трепетом встречая ее еженочное появление, ждали от нее больших бед христианскому миру. Когда комета в урочный час медленно поднималась над горизонтом, влача за собой длинным хвостом круглый столб красного тумана, в ее мощном движении было нечто сверхъестественно грозное. Казалось, будто в синий простор Божьего мира ползет из первобытного мрака свирепый царь его, огненный дракон Апокалипсиса, готовый пожрать месяц и звезды и раздавить землю обломками небесного свода. Комета смущала воображение не только людей, но и животных. Сторожевые псы выли по целым ночам, с тоскливым испугом вглядываясь в нависший над землею пламенный меч и словно пытая: правду ли   говорят их хозяева о чудном явлении, точно ли оно - предвестник близкой кончины мира? Светопреставления ждала вся Европа. 

Булла папы и эдикты  королей приглашали верующих к молитве, посту и покаянию, ибо наступающий год, последний в первом тысячелетии по Рождестве Христовом, должен был, по предположению астрологов, быть и последним годом земли и тверди: годом, когда явится предсказанный апостолом ангел и, став одною стопою на суше, другою на море, поклянется Живущим вовеки, что времени уже не будет. 

Без числа ходили слухи о чудесах и знамениях. В Кремоне видели, на закате, в облаках двух огненных воинов, по виду сарацинов, в бою между собою. В Нанте овца растерзала волка. Жители Авиньона в течение трех часов слышали великий воздушный шум - ярые голоса невидимых ратей и звон оружия. В самом Риме прекрасная принцесса Джеронима Альдобранди, скончавшаяся от изнурительной лихорадки, очнулась, к радости родных, на третий день от смертного сна, встала из гроба и пошла, славя Бога, слушать мессу, заказанную за ее упокой.

 К страхам вымышленным присоединялись страхи действительные. Землетрясение неутомимою волною перекатывалось по трем полуостровам Средиземного моря, чума бродила по Ломбардии и Провансу, норманны   неистовствовали на западе, мусульмане напирали на Европу с востока и юга. На северо-востоке нарождались славянские государства, еще неведомые, но слышно, что могучие, страшные, грозные. От Атлантического океана до Волги все бродило, как в мехе с молодым вином. Что-то зрело в воздухе, и народам, удрученным переживанием этого брожения, думалось, что зреет недоброе. Для людей, суеверных и утомленных тяжелыми временами, весть о светопреставлении была сигналом потерять голову и превратиться в пораженное паникой стадо..."

********

...А почему бы и не сойти с ума в такой-то обстановке?

(И интересно, к слову, сколько человек сошли с ума в период истерии о конце света в 2000 и 2012 годах, когда многие и многие ждали напряжённо краха мира?)

Вот Флореас и сошел, заснув на развалинах какого-то древнего храма и повстречав во сне богиню Диану.

Еще из Амфитеатрова: 

" Огонь на жертвеннике угас сам собою, а над челом красавицы вспыхнул яркий полумесяц. Он рос и заострял свои рога, и в свете его купалось тело богини, точно в расплавленном серебре. Она водила по толпе огромными черными глазами, мрачными, как сама ночь, под бархатным пухом длинных ресниц. Взгляд ее встретился с взглядом Флореаса, и оружейник почувствовал, что она смотрит ему прямо в душу и что не преклониться пред нею и не обожать ее может разве лишь тот, у кого вовсе не гнутся колена, у кого в сердце не осталось ни искры тепла, а в жилах - ни капли крови. Кто-то дал ему в руки стрелу, и он, в восторженном упоении, сделал то же, что раньше делали все вокруг: глубоко изранил ее острием свой лоб и, когда заструилась кровь, собрал капли в горсть и бросил к ногам богини с громким воплем: - Радуйся, царица!

И, в ответ его воплю, среди внезапной тишины, раздался мощный голос, глухо и торжественно вещавший медлительную речь: - Здравствуй, мой светлый бог и брат, царь лиры и солнца! Здравствуйте, мои верные спутницы и слуги! Здравствуй и ты, чужой юноша, будь желанным гостем между нами. Семь веков прошло, как закатилось солнце богов и я, владычица ночей, умерла, покинутая людьми, нашедшими себе новых богов в новой вере. Здесь был мой храм - здесь моя могила. Вымерли мои слуги, прахом рассыпались мои алтари, сорными травами заросли мои храмы, мои кумиры стали забавою людей чужой веры. Жертвенный огонь не возгорался на, моей могиле, я не обоняла сладкого дыма всесожжений. Не могут боги жить без жертв; безжертвенный бог засыпает сном смерти. Я спала в земле, как спят человеческие трупы, как спите все вы, мои спутницы и слуги; я - мертвая богиня побежденной веры, царица призраков и мертвецов! Юноша разбудил меня. Он пришел на таинственный зов, он оживил мой храм и согрел огнем мой жертвенник. Клянусь отцом моим, спящим на вершине Олимпа, - велик его подвиг, и велика будет его награда. Николай Флореас! Хочешь ли ты забыть мир живых и здесь в пустыне стать полубогом среди забытых богов? Хочешь ли ты свободно коротать с нами веселые и торжественные ночи и в вихрях носиться над землею, от льдин великого моря блаженных Гипербореев к слонам и черным пигмеям лесистой Африки? Хочешь ли ты назвать своим братом бога звуков и света? Скажи: хочу! - отрекись от своего мира, и я отдам тебе свою любовь, которой не знал еще никто из богов и смертных. 

И небо и земля молчали, и ветер не дышал, когда Флореас тихо ответил: - Хочу. Я твой раб, и жизнь моя принадлежит тебе..."

*******

Что ждало Флореаса дальше? 

Обычная история. Отчуждение людей, попытка его казнить, смерть в камере. 

Но вопрос, был ли Флореас сумасшедшим или летал на самом деле с богиней Дианой в небесах - не разрешен окончательно и бесповоротно. Всегда есть место сомнению. И не то, чтобы нет незыблемых границ между разумом и мечтанием-видением.

Нет границы вере во что-либо.

Вот и Юнг, признанный психиатр, заявлял: "Когда вы говорите, что места души нет, его и нет. Если вы говорите, что оно есть, оно действительно есть". 

...Между реальностью и представлением о ней - место обитания не только сумасшедших видений, но и искусства.

Ну, вот ин=тересно же до сих пор читать древнюю легенду в пересказе Амфитеатрова!

Диана на охоте. Гийом Синьяк. 1870 г.