Готовность к превозмоганию?

Когда речь заходит о готовности Российской Империи к Первой Мировой хочется напомнить, что, невзирая на огромную площадь и огромное (по тем временам) население в гонке великих держав Россия была в числе аутсайдеров. 

Не так давно столкнулся с довольно спорным мнением, что в предвоенный период маркером технологического развития была способность державы самостоятельно строить линкоры.

Тут отчасти соглашусь – линкор по тем временам – лютейший хайтек, требующий огромного количества технологических цепочек. Это не только металлургия и двигателестроение, и вообще машиностроительная отрасль – тут электротехника, оптика, химпром.

Утверждается, что РИ до войны спустила на воду 11 линкоров (сюда включают линейные крейсера типа Измаил, в части вооружения превосходившие российские линкоры), но спустить на воду и ввести в строй – это очень разные вещи. Оказалось, что к массовому строительству тяжелых кораблей российская промышленность была, мягко говоря, не готова.

К 1913 году Россия производит 4.8 млн тонн стали в год (около 6.5% мирового производства), но, к сожалению, это вовсе не означает способности производить достаточное количество качественной броневой стали – ее при строительстве линейных кораблей катастрофически не хватало. Кроме того, стоит отметить печальный факт – в 1914 году петербургские заводы (наиболее технологически совершенные в России) не располагали в достаточном количестве оборудованием для прокатки броневой стали повышенного сопротивления большой толщины. Это приводило к тому, что приходилось жертвовать либо скоростью, либо защищенностью кораблей, либо катастрофически срывать сроки их ввода в строй. Или все вместе. Все это несмотря на огромные усилия по модернизации сталелитейных заводов.

Так, например, в 1899 году был заключен контракт с Круппом на поставку цементационных и закалочных печей на Обуховский сталелитейный завод (его мы и рассмотрим как пример развития и проблем отечественной промышленности) с обязательством выплаты Круппу 102 рублей с тонны, но не менее 600 тысяч рублей ежегодно в течении 6 лет. Казалось бы, условия кабальные, но крупповская броня при поставке из Германии стоила 1300 рублей за тонну (на 1899 год). Под это дело пришлось обновлять литейное производство, потому что производившаяся ОСЗ сталь не подходила для одностороннего насыщения углеродом, строить гидравлический пресс на 7500 тонн. В итоге при выходе на массовое производство (заказ на 3650 тонн брони) броневая сталь обошлась государству примерно в 1000 рублей за тонну.

И все бы хорошо, но кораблестроительная программа 1904 года, рассчитанная на 10 лет требовала 64000 тонн броневой стали при возможностях ВСЕХ броневых заводов в 4000 тонн в год. А в 1908 году судостроительная программа в срочном порядке пересматривается, потому что надо строить дредноуты. 

В 1908 году на ОСЗ происходит крупный пожар, уничтоживший или повредивший значительную часть оборудования бронеотделочного и пушечного цеха, что грозило приостановить производство надолго и потребовало огромных затрат на ремонт и восстановление. Затраты на ремонт и закупку нового оборудования составили около миллиона рублей. В результате часть заказа на броню был передан на Ижорский завод, оборудованный хуже.

Всего к 1914 году на ОСЗ было выпущено около 2000 броневых плит общим весом почти 17 тыс тонн, из которых 16 тыс – по крупповской технологии. Напомню, что необходимо было 40 тысяч только на броненосцы по старому, 1904 года, плану. Линкоры класса Севастополь и Императрицы требовали куда больше брони и по большому счету ее толщина должна была быть больше – с учетом бронирования Севастополи за рубежом рассматривали как линейные крейсеры, что как бе намекает.

Чтобы не было недоговоренностей – Обуховский завод постоянно модернизировался, наращивал производственные мощности, но происходило это не настолько быстро, как требовалось.

В цифрах все выглядит неплохо – с 1894 по 1908 год капитализация завода выросла с 6.8 до 26.5 млн рублей. При этом затраты на содержание завода тоже были огромны – в 1907 году составили (фактически) 9.3 млн рублей.

А теперь глянем на фактическую производительность и выполнение работ в срок на примерах. Осенью 1911 года  ОСЗ получил очередной пакет заказов на изготовление 305 мм орудий для флота со сроком выполнения до 1 мая 1914 года. Всего к этому сроку должно было быть изготовлено 198 орудий. К 1 января 1917 года было сдано 126 пушек.

Параллельно с броней и пушками (всех калибров) ОСЗ с 1908 года занялся и выпуском оптики. И тут все пошло с большим трудом – огромное количество брака (как пример – в 1909 г из 400 биноклей, заказанных для морских офицеров, принято 138), из 8 с лишним тысяч панорам для 3 дюймовых пушек, заказанных в 1908 к 1912 году изготовлена половина с привлечением большого количества субподрядных организаций (с заметным снижением качества). И только в 1913 году с переводом на ОСЗ производства с варшавского оптического завода ситуация более-менее наладилась. Но до производства сложной оптики типа дальномеров для линкоров

В период с 1899 по 1909 года было произведено продукции почти на 80 млн при проценте выполнения госзаказа около 50%.

Очевидная недостаточность производственных мощностей заставляла правительство тратить огромные суммы на модернизацию и расширение производства. В 1909 году в ходе инспеции на уровне министерства ОСЗ был признан не только не готовым к выполнению заказа на 5 новых линкоров, но и находящимся на грани банкротства (!). В завод вливались миллионы, но их едва хватало на текущее обеспечение завода и поспешную модернизацию. А она требовалась постоянно – увеличение калибров морских орудий, толщины брони, требований к качеству стали и легирующим присадкам – все это невозможно решить наскоком.

В целом перенапряженность судостроительных заводов заказами на линкоры привела к тому, что более легкие корабли заказывались где только возможно, вплоть до Германии (и отчасти эти заказы пополнили флот Германии в 1914 году). При строительстве в России доля локализации, как теперь принято говорить, могла быть не очень высокой - для той же Императрицы Марии ГЭУ изготавливались в РИ лишь частично – котлы изготовили в Харькове, а вот турбины заказывали у «Джона Брауна» в Англии. Миноносцы Новик, которыми принято гордиться, так же были построены с широким использованием импортных энергетических установок и оборудования, по большей части германского.

И вот эта перегруженность заказами, перенапряженность – она была еще одной миной, заложенной под промышленность. В 1913 году рабочие мало того что работали очень много (некоторые смены длились с 6 утра до 23 ночи), так еще и были вынуждены мириться со сложной учетной системой и штрафами, обязательными сверхурочными, которые оплачивались не полностью и не всегда. Это приводило к забастовкам, высокому травматизму и, что не удивительно, к высокому проценту брака. Это мы довольно поверхностно глянули на проблемы только одного завода.

Отметим, что это Обуховский завод, который привычно рассматривается как передовое (что в плане технологий, что в обеспечении социальных гарантий рабочим) предприятие. В остальной промышленности ситуация была не лучше (за редким исключением).

Резюмируя – при доле производства по стали и чугуну в 5-7%, а в машиностроении в 3.5% Россия уступала Франции с ее населением в 42 млн (при населении РИ в 166 млн), а в чем-то Австрии и Бельгии с их населением в 6.6 и 7.6 млн соответственно. Что самое забавное, Австро-Венгрия построила 4 линкора примерно соответствующих Севастополям, что по логике, упомянутой в начале заметки, делает ее великой державой.

Всё это не говорит о том, что Россия была плохой или катастрофически отсталой, нет. Просто для выхода на уровень лидирующих держав нужны были беспрецедентные меры, такие, как были предприняты в СССР, на которые царское правительство оказалось неспособно.

На примере Обуховского завода мы видим, что постепенное увеличение его мощностей, выглядящее впечатляюще и грандиозно, на деле не смогло обеспечить даже выполнения уже набранных заказов. А обеспечить опережающие темпы развития промышленности было, к сожалению, не по силам частному бизнесу. На строительство же полностью государственных заводов с прицелом на растущие потребности страны и последующую модернизацию не было политической воли.