Объяснение в любви не словами

Деметер купил семь белых роз. Если она семь лет ждала, одна роза за год.

Иза все-таки пришла в офис раньше Валерия.

Иза. Рисунок Ирины Кварталовой

Осмотрев его с головы до ног, спокойно, с констатирующей интонацией произнесла своё словечко:

— Ой.

Валерий протянул Изе розы.

— Спасибо.

Иза поставила розы в вазу с водой. Валерий вроде бы продумал «мероприятие», но смущался как сопляк. Сказал:

— Вроде вчера вазы этой не было.

— Из дома принесла. Я знала, что ты приедешь с цветами. Только думала, что красные будут.

— Извини...

Иза улыбнулась:

— Всё нормально.

Села в своё кресло за столом, крутанулась в нем к Валерию, закинула ногу на ногу, сложила руки на груди.

— Слушаю Вас, Валерий Ионович.

— А можно я не словами...

— Можно.

Валерий вынул из сумки най. Заиграл дойну — doină de iubire — дойну любви. Полилась широкая мелодия, которой лет то ли сто, то ли двести. Мелодия, вобравшая в себя дыхание лесов и полей страны, в которой были убиты многие тысячи соплеменников Изы и которую она решила покинуть. Мелодия вдохновенная, но и немного грустная — как многое, что связано с любовью.

Иза, не шелохнувшись, слушала, не глядя на Валерия. Руки по-прежнему держала сложенными по-наполеоновски, но из глаз текли слезы.

Валерий закончил лучшее в его жизни сольное музыкальное выступление.

Иза молчала, сидела в слезах. Положила руки на подлокотники кресла.

Деметер вытащил новый платок, неуклюже вытер Изе и слёзы, и макияж. Лицо у нее от размазанной Валерием туши приобрело чумазый вид.

Валерий задал глупый вопрос:

— Поняла?

— А то нет.

— Выходи за меня замуж.

Иза не улыбаясь, помолчала. Посмотрела на Деметера — снова так, как будто видела в первый раз.

— Согласна, Валер. Но так и знала, что сразу без всяких ухаживаний предложишь.

— А я за тобой буду ухаживать всю жизнь.

Детективное агентство «Регион» долго целовалось.

— Ой, правду мне говорили, что целуются лучше всех те, кто играет на духовых инструментах.

— Тебе неточно обрисовали ситуацию. Лучшие в этом деле — трубачи и игроки на губной гармонике. А мы, флуеристы, чаще всего при игре просто дуем, губами не работаем...

Иза, влюбленно глядя на Валерия, сказала:

— Ничего, сгодится и флуерист. Только знаешь, Валер, насчет остального... тут такая подлость — у меня критические дни...

— Ничего, потерпим твои пять суток.

— Два дня осталось... Но ночь у нас сегодня все равно будет, найду как... Ой, я смущаюсь.

Потом Иза сидела на коленях у Валерия и говорила, говорила... О том, как она страдала, о том, как отчаивалась…

— А помнишь, когда ты мне сказал о разводе и я переодеваться побежала? Знаешь почему? А я описалась!

— Зассыха!

Снова стали целоваться, но раздался настойчивый звонок в дверь.