Как я оказалась на АТ (ч.1, ассоциативная, невесёлая)

Вчера пришла весть о смерти Таси, Наталайн Тариэль. Это близкая родственница нашей Умы, фактически тётя, хотя в породном разведении степень родства бывает описать непросто.
Тася родилась в ноябре 2008 года, и на сегодня она -- абсолютная рекордсменка по продолжительности жизни, с огромным отрывом от других гладких колли (из известных мне).
На этом портрете работы Оксаны Шохалевич Тася справа, в ряду с братом, сестрой и племянником. Теперь все только в памяти.

И заодно вспомнилось, как я оказалась на АТ. Я вообще не страдаю всякими там предчувствиями, иначе жизни не удавалось бы так удивлять меня раз от разу. Но в конце осени девятнадцатого года мне было как-то непонятно тоскливо и беспросветно. Хотя дела шли вроде бы вполне неплохо. Мы только что проводили домой, в Ярославль, нашу молодую и бодрую Шаню, дома остались две её трёхмесячные дочери, и на прощание я сказала Шане -- года через два увидимся, ага?

И в этом промежутке с ноября по 17 декабря я старательно занимала себя всяким разным, в том числе -- поездкой на концерт "Ундервуда" и вот, как видно по дате, регистрацией на АТ...

А 17 декабря стало ясно, к чему всё это. Уже через день диагноз подтвердился, и 21 декабря мы повезли Шаню обратно, в дом, где она родилась. Умирать. Вместо честной зимы в тот декабрь был тёплый, влажный и вкрадчивый мрак, и строчка про самый тёмный день в аду вертелась у меня в голове навязчиво и безотрывно.
Снега так и не было всю зиму. Утром, когда Шаня умерла, началась весна.

Чудесная ковидная весна года чумной крысы.