На книжном рынке не хватает романов для мужчин

Согласно статистике, 39% читателей в возрасте от 16 до 24 лет не читают книги, потому что им сложно найти внутри фикшн-литературы опыт, похожий на свой.

Эмансипация и феминизм хорошо окупаются. Не удивительно, что они внедрились во все виды искусства так плотно, что снова создали дисбаланс.

Миру стали нужны книги про мужчин. Про разных мужчин, не только про успешных и богатых.

Кэти Тобин в статье в Esquire пишет о том, что литература переполнена романами про грустных девушек.

Но вот найти книгу о грустном мужчине - тот еще квест.Первую часть статьи Кэти рассуждает про стигму мужской уязвимости, а во второй задается провокационным вопросом — а нужны ли нам вообще истории про гетеросексуальных взрослеющих парней?

Каков бы ни был ответ на этот вопрос, факт остается фактом: в книгоиздательствах Запада наблюдается острая нехватка произведений о внутреннем мире мужчин. Поэтому юные мужи скорее отправятся за советом на мужской форум (где, будем честны, не всегда обитают адекватные личности), чем попытаются отыскать пример для подражания в современной литературе.

Где же еще искать опору мужской душе вне бренда агрессивного стремления к успеху?

В книжных магазинах на полках сплошные Илоны Маски и Джеффы Безосы, и давно ничего не слышно о современных Холденах Колфилдах...

Когда ко мне пришло понимание, что ТСА из фэнтези-зарисовок превращается в полноценную серию sci-fi романов с уникальным, детально прописанным миром и глубокой драмой между героями, я невольно started questionning myself.

Почему, вопреки современной повестке, главный герой моей саги — мужчина?

Почему он мужественен — и при этом чрезвычайно раним?

Почему так добр внутри, а снаружи зол и яростен как сам дьявол?

Наверное, причина в тех самых 39% из ппервого абзаца статьи.

Я отношу себя к личностям, которые никогда не смиряются с обстоятельствами.

Но которые вынуждены проходить сквозь их мясорубку и время от времени переживать несправедливость и причиняемое несправедливостью горе — смерть близких, тяжелую болезнь, потерю ребенка, непредвиденную разлуку, войну, кризис в отношениях, кризис самоидентификации, невостребованность, непонятость, предвзятость...

Смесь отчаяния, злости, надежды и желания сохранить как можно больше света от разрушительного воздействия равнодушного внешнего мира завладела мной; в литературе не нашлось подходящего персонажа, на которого я смогла бы опереться.

Пришлось создавать его самостоятельно.

Роман "Сможешь и ты" без сомнения написан мной для мужчин.

А еще (что не менее важно) для мужской части женской души — для той части, которая никогда не смиряется с Непреднамеренностью и не желает видеть в Черных Лебедях благое знамение.

Которая за россказни о том, что "все в жизни случается к лучшему" испытывает острое желание наброситься на говорящего с кулаками. И зубами выгрызть ему горло, чтобы он больше не смел произнести и полслова в таком духе.

А. Эшбах в свое время написал пару предложений, которые стройно ложатся в костяк моего романа: "Природа несправедлива. Мир несправедлив. Справедливость означала бы равновесие, но жизнь – неравновесное состояние, поэтому она фундаментальная несправедливость".

Моя книга — для несогласных с таким положением вещей.

Для бунтарей, не захваченных позитивным мышлением, которых не покинула способность горевать и печалиться.

Для мужчин, не желающих утрачивать ни капли красоты вокруг себя. И внутри себя.

И — для женщин, лелеющих в себе воина, который стоит на страже самых прекрасных вещей, какие только в мире есть.

Переходя на сторону мыслящих позитивно, мы предаем забвению колоссальную часть собственной жизни.

Укорачиваем ее и упрощаем, обесценивая потери.

Лишаем ценности то, над утратой чего так сильно горевали.

Позитивное мышление в чем-то подразумевает эмоциональную черствость, неспособность видеть прекрасное — и как следствие горько оплакивать его утрату.

Поэтому главный герой моей саги — инструмент памяти, вооруженный яростью наравне с гиперчувствительностью (и сарказмом, куда без него).

Он способен видеть Свет.

Потому и яма, в которую он падает, так бездонна и черна.