Про талион и справедливость

Если подумать, справедливость противна природе. В природе её просто нет: волки едят овец, коровы обрывают траву, росянка убивает насекомых, саранча выедает пастбище и обрекает на голодную смерть стадо буйволов — и никакого возмездия. В природе естественно только право сильного. И у людей так было, но потом слабаки, кто выжил, поумнели и придумали справедливость.

Воспользуемся их выдумкой: если б они не придумали справедливость, не читали б вы этот текст с экрана телефона, а прятались за корягой от дикаря с дубиной, или сами бы кроили черепа слабых, чтоб забрать их женщин и бананы. Право сильного не стимулирует прогресс. Хорошо, что слабые убедили сильных, что убивать их просто так несправедливо. Так возник самый древний принцип справедливости — талион.

Сломал другому руку — на́ тебе дубиной.

Переспал с чужой женой — отдай её мужу свою.

Другой переспал с твоей — вперёд к его жене. Страшной, толстой, старой — какой угодно, но ради справедливости должен.

Убил — умри.

Все просто и понятно, и ни за какой судебной казуистикой не спрячешься.

Принцип равенства преступления и наказания стал основой всех древнейших сводов законов: кодекса Хаммурапи, римских законов двенадцати таблиц, Соборного уложения Алексея Тишайшего.

Церковь, вечно озабоченная вопросами дисциплины и подчинения, тоже по достоинству оценила талион.

Пятикнижие Моисея:

«Когда дерутся люди, и ударят беременную женщину, и она выкинет, но не будет другого вреда, то взять с виновного пеню, какую наложит на него муж той женщины, и он должен заплатить оную при посредниках; а если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, рану за рану, ушиб за ушиб»

Новый завет прогрессивно перевернул принцип равного возмездия из «навредишь — отхватишь» в «делай добро, и оно вернётся» — максима красивая, но в реальной жизни почти не встречается.

Практика правоприменения открыла слабые стороны талиона. Сильные умом, ставшие элитой, захотели расширить свои свободы за счёт свобод других, ведь появились новые мерила силы: хитрость, коварство, деньги, влияние, репрессивный аппарат. Если талион распространяется на всех и каждого, то под его действие может подпасть и государственный муж, и аристократ, и, не дай Провидение, сам монарх. Тогда у любого членовредительства, и даже у человеческой жизни появился денежный эквивалент, одновременно с этим талион почил в Бозе, а с ним и справедливость. Почему?

Допустим, молодой английский аристократ довикторианской эпохи «for fun» выбил глаз первому попавшемуся простолюдину — было у них такое популярное развлечение: первому попавшемуся бедняку с одного удара выбить глаз. Допустим, британский суд, как самый справедливый суд в мире, посчитает материальный ущерб, понесённый простолюдином. Сделаем даже фантастическое допущение, что накинут за моральный ущерб и физические страдания, и на выходе получится солидная для простолюдина сумма. Для него — да, а для его обидчика вполне возможно эти расходы вообще никак не отразятся на качестве жизни. А справедливость где? Где наказание, препятствующее рецидиву?

Вот если б простолюдину присудили выбить глаз аристократу — другое дело: аристократ получил бы свою порцию страданий и до конца жизни на дам в лорнет смотрел бы одним глазом. Плюс, бонусом, утратил бы интерес к таким развлечениям: потерять второй глаз при отсутствии третьего очень печально. Пусть потерпевший останется без денег, но разве торжество справедливости не важнее?

Великие гуманисты сделали талион невозможным даже теоретически. В эпоху гуманизма, в которую и мы живём, можно убивать за идею, литературу, происхождение, национальность, язык.

Можно убивать в государственных интересах или для защиты чести.

Можно сжечь пару городов, а моральное обоснование выжившие придумают позже сами.

Людей можно сотнями отправлять на гильотину ради торжества справедливости, а ИЗ справедливости — нельзя. Вот такой любопытный морально-этический выверт. Или терминологический? Справедливость как ещё одно слово, растерявшее по дороге смысл, ещё одна выцветшая тряпочка, бывшая когда-то знаменем.

Почему талион невозможен сейчас? Он слишком прост, однозначен и не оставляет лазеек. Армия юристов останется без работы. А ещё он кровав. Вскормленные гуманизмом люди с одинаковым равнодушием выслушают новости о гибели тысячи людей в другой стране и тысячи комаров в сибирской тайге, но казнь одного человека повергнет их в шок.

В Дагестане муж приревновал жену и выкинул её из окна. Удар был такой силы, что ей оторвало руку. По талиону ему надо было бы без наркоза оторвать руку и переломать кости, чтобы испытал то, что испытала она. Представляете, как народ возмутится?

Кто-то скажет: «Нет дыма без огня»,

а кто-то: «Ну, южная кровь, бывает»

или: «У них другой менталитет»,

ещё кто-нибудь монастырские уставы помянет.

По закону муж получит срок за тяжкие телесные или, если девочка не выживет, за убийство в состоянии аффекта или по неосторожности. Закон и справедливость — не одно и то же.

К чему я все это? Если подумать, в порядке бреда или фантдопущения, что одно и то же: допустим, какое-то государство примет талион за основу правовой системы, каким оно тогда станет? 

пысы: я не ратую за талион, а собираю материал для новой истории