Личное дело Третьего капитана, Норна Иильса

Сегодня откроем личное дело Третьего Капитана - Норна Иильса.

Ф.И.О.: Норн Иильс.

Возраст: 56 лет, если считать цикл планеты Фикс вокруг своего Солнца. Жители планеты могут при наиболее благоприятных возможностях прожить 200 циклов. Для большинства продолжительность жизни равняется 160 циклам. Возраст в перерасчете на земной: 56:2+4= 32 года. Так что да, он Мелкий.

Позывной: Третий.

Место рождения: Планета Фикс, семейный дом Рода Иильс.

Образование: Закончил (как это ни странно) Академию Звездоплавания на Земле. На последнем курсе был направлен в это учреждения по программе обмена. 

Специализация: Пилот первого класса.

Дополнительная специализация: инженер-механик.

Раса: фиксианец.  

Биография: Родился весной, в семье писателя Теръённа Иильса и Наин Эаос. Отец происходил из семьи целителей, мать из семьи потомственных военных. Дед по материнской линии Нньеро Эаос, генерал космофлота. Род со стороны отца пресечен из-за кровной мести с Альяном. С материнской линии много родственников. Два дяди (один военный целитель в области психоэмоционального расстройства, второй действующий космолетчик, старший офицер, капитан военного крейсера. Крайне не одобряет племянника), бабушка Элирия Эаос (фактически воспитавшая Норна и его сестру), две тетки и много родственников разной стадии родства. В восемь земных лет по измерении эмпатического спектра и психологических тестов, были рекомендованы подготовительные курсы в области космической деятельности и звездоплавания. В возрасте десяти земных лет потерял родителей и стал номинальным главой Рода Иильс, после совершенолетия признан действительным. В возрасте 17 земных лет принял решение о поступлении в Звездную Академию Фикса, на последнем курсе был переведен в Академию Звездоплавания на Земле. Закончил с серебряным жетоном. По своему желанию остался в космофлоте Земного сектора. Входил в тройку офицеров, известных как Три Капитана. Выполнил ряд полевых заданий по борьбе с пиратством и работорговлей, участвовал в сражении против пиратов Серой Туманности. Пропал без вести во время задания по розыску пропавших разведчиков. Пять лет спустя замечен на крейсере "Суворов" под командованием Сергея Волкова, Четвертого Капитана, пирата. Носит звание "амата" и побратима последнего. 

Психологическая характеристика: Психологически устойчив, добр, ответственнен. Ориентирован на друзей. Имеет сенсорную депривацию после пиратского плена. Периодически приступы дезориентации, что тщательно скрывает даже от Четвертого.  

СКРЫТЫЕ ДАННЫЕ: Является крестным отцом Ярослава Бурана, сына Всеволода Бурана. Мальчик воспитывается в семейном доме Рода Иильс, назначенный опекун Элирия Эаос.

ЛИЧНЫЕ СКРЫТЫЕ ДАННЫЕ: Психологически "похоронил" род Иильс, и самого себя. Живет одним днем. Своего будущего не видит. Единственное на что надеется, это однажды вернуться на Фикс и увидеть дом. Получил крепкую выволочку от Четвертого и Первого, которые узнав скрываемое, впервые объединились. 

СМЕРТЬ: Погиб при диверсии имперцев. Его клон, Нньёорн Иильс, воспитан Сергеем Волковым. В возрасте двадцати лет вернулся на Фикс и принял главенство над Родом Иильс. Имеет побратима, Яррина Иильса (Ярослав Буран).

... Дом её не приветствует. Никогда не приветствовал. Она здесь гость, к которому равнодушны. Она мягко касается эмополя, посылая приветственный сигнал и он растворяется в тишине дома, в золотых утренних лучах, что заливают прихожую дома сквозь узкие высокие окна.

— Бабушка!

Наверху лестницы появляется Норн, и она улыбается внуку. А затем слышит радостный визг Тетры. Малышке всего три, и они вдвоем единственные обитатели дома. Если не считать Ушедших.

— Доброе утро, мои дорогие, — она обнимает сбежавшего по лестнице внука, а потом подхватывает на руки маленькое отражение ее дочери  целует в мягкие щеки.

— Ты останешься сегодня? — с надеждой спрашивает Норн.

— Конечно, дорогой. До последнего луча солнца, — обещает она.

Иногда она жалеет, что они такие. Ни одна раса не оставляет своих детей одних. Они тоже не оставляют, но Норн и малышка Тетра живут в этом огромном доме совсем одни. Да, она проводит здесь целые дни, но ночью она вынуждена уходить. И никак не может утешить плач малышки, зовущей мать и отца. Она знает, что внук спит вместе с малышкой, и по ночам часто ее утешает, рассказывая истории о маме и папе, улетевших к звездам. Ее внук, еще сам дитя, тоскующий по родителям, вынужден быть взрослым для маленькой сестры.

Чужой дом детей не примет. Стены впитывают в себя эмофон поколений, впитывает в сами свои стены, каждую прозвучавшую эмоцию, и создает тени навсегда Ушедших. И только родные духом могут быть приняты. Ей невозможно здесь спать. Мужу тяжело просто быть днем. И дети живут одни.

Но она может быть здесь днем. Она может приготовить завтрак, и заплести косички Тетре. Помочь собраться в школу Норну. И встретить его после. 

— Ты будешь здесь? — спрашивает Норн, прежде чем умчатся после завтрака к школьному флаеру.

— Я буду здесь, — подтверждает она.

Что еще она может?

******************************

Годы летят и летят, и она думает как жестока судьба. 

Солнечные лучи заливают прихожую светом, и она вновь приветствует дом.

— Бабушка?

Наверху лестницы стоит мальчик. На секунду ей кажется, что сейчас рядом встанет Норн и выбежит малышка Тетра. Но нет. На верхней ступеньке, вцепившись в перилла лестницы тонкими ручонками, стоит только один ребенок. Яррин начинает спускаться и она чувствует, как мальчик застенчиво касается ее эмополя, ища отклика. И она откликается, приветствуя мальчика и улыбкой.

— Как ты сегодня? — спрашивает она, обнимая мальчика, и беря за руку. — Хочешь на завтрак сладкие фрукты?

— Хорошо. У меня ничего не болит, честно. А можно мне сок из пеет?

Вобще-то у него аллергия на этот фрукт, что совсем не странно для человеческого ребенка с другой планеты. Но только если его слишком много. Дети любят вредное и сладкое, и иногда его позволить можно. 

— Нет, на этой недели ты его пил, — мягко, но твердо отвечает она, и Яррин только послушно вздыхает, смиряясь с запретом.

В доме он живет один. Если забыть про нее... а она уже не так молода. И чужие стены так и не приняли ее. Здесь тяжело быть, но все же она не может позволить себе бросить чужого ребенка совсем одного. Ребенка, которого жестокая Судьба неумолимой силой отняла от живых родителей, вручая в руки жителей Фикса. Невозможно, невероятно, но ребенок открылся эмополю планеты, только случаем оказавшись на ней, и робкий, слабый эмо-импульс впервые коснулся общего поля. Что же тут делать? Лекарства Фикса так же подошли, и против Судьбы уже никто не пошел. Ребенок-эмпат, и это беспорно. Встал вопрос, чей Дом сможет его принять. Принял Дом Иильс. 

Она не удивилась. Эмофон ребенка был полон света, и в тоже время надорван той же болью, что была у Норна и Тетры. И он идеально вписался в уже сложившийся узор. Ее удивило другое. Как когда-то Тетра, мальчик бессознательно подключался к Теням. Беря в руки вещи, касаясь их, он чувствовал тех, кто уже Ушел. 

— Сегодня у тебя нет занятий с Мастером, верно? — спрашивает она и Яррин кивает согласно. — Тогда будем знакомится с Ушедшими?

Мальчик расцветает радостью. Почему его эмофон настолько индентичен тем, кто входил в Род Иильс? Она знает, что случайности не случайности, но почему умерший Род?! 

Она достает вещи памяти. Резная шкатулка, где хранятся вещи Ушедшего, и зовет Яррина. Они садятся на садовую скамью на длинной террасе за домом, и она ставит шкатулку ему на колени.

— Это Вещи Памяти Роуэна Иильса, пра-прадеда твоего названного отца, — говорит она. — Он был целителем и последним бойцом рихара`н. 

Пальчики Яррина достают из глубин шкатулки кристалл аркаша и лицо мальчика становится сосредоченным... а потом карие глаза расширяются, и взгляд "проваливается" в сокрытое. Она не вмешивается, экранировавшись от ребенка. Сейчас он общается с Ушедшим, слышит его эмофон, видит то, что хотел сохранить Роуэн в день своего совершенолетия. Потом Яррин осторожно, бережно кладет кристалл обратно, и достает другой шар. Знакомство продолжается. Это Шар Зрелости. Эмофон Ушедшего уже другой, более сильный и яркий, и несет уже другой посыл. Он несет Знание. Сможет ли его прочесть и усвоить Яррин? Она внимательно наблюдает за ребенком.

— Бабушка? Он построил Дом?!

— Да, Яррин. Он.

После третьего шара мальчик наполнен грустью. Это обычно. Третий шар - прощание и завет. 

— Что ты видел? — спрашивает она.

— Я видел его. Как он дрался рихара`ном. Как лечил. Как нашел Её. Как строил Дом. И Семью. Почему сейчас здесь никого? Почему только я?

— Так решено не нами.

********************************

Яррин прислушивается к Дому и удовлетворенно кивает. Вчерашний ремонт крыши прошел успешно и Дом вновь уверенно закуклился в своей тишине. Комнаты наполнены светом. Он открыл шторы, распахнул окна, чтобы ветер и воздух пронеслись по комнатам. Наполняя звуками жизни.

Потом он спустился вниз, привычно, неосознанно касаясь эмофона дома, словно пальцами стен. Только мысленно.

На кухне на столу лежало нераспечатанное письмо с Земли. Вчера вечером он так его и не открыл. От отца с Земли. Яррин взял конверт, медля перед тем, как открыть. Он уже не ребенок, который с жадным нетерпением ждал, когда родители смогут раз в год прилететь к нему повидаться. Или прислать подарок на земной Новый Год, или его же День Рождения. Он давно свыкся со своим положением. Отрезанный ломоть. Калека. И неожиданный эмпат.

Его отец невероятно сильный человек. Герой-космолетчик, офицер... и его старший брат не хуже. Тоже офицер звездного флота. А Яррин? А он прикован к планете Фикс, последний, кто хранит и не дает окончательно умереть Дому Иильс. И он никогда не коснется звёзд.

Он аккуратно кладет конверт вновь на стол, и заваривает себе гьён. Это подождет.

И вдруг роняет чашку, изумленно подымая голову. Что?! И срывается с места. Дом жадно дрожит, и Яррин, ничего не понимая, не веря, выскакивает в прихожую, распахивая резко дверь. На пороге стоит молодой фиксианец с фиолетовыми глазами, подняв одну из рук, будто только что касался ее двери. Они встречаются взглядом, а затем незнакомец чуть смущенно опускает руку.

— Здравствуй, ты Яррин? — спрашивает он.

Яррин молча смотрит на него, не в силах поверить глазам. Эмофон не тот, а вот лицо Его. И отклик... отклик Рода.

— Ты... — он обрывает себя, не в силах произнести вопроса.

Но в душе отчаянная надежда.

— Я, — он явно смущен, и мнется на пороге родного Дома. — Серый сказал, я должен здесь побывать. Я же как бы он...

— А без его слова бы не прилетел?! — неожиданно зло спрашивает Яррин, в обиде на Дом.

Тот неожиданно прямо смотрит на него.

— Я бы все равно прилетел. Если ты пустишь. Разрешишь. Ты Хранитель, не я.

Яррину очень хочется сказать, что тот дурак, полный и беспросветный. Но только дергает головой, приглашая молча в дом. И тот входит в прихожую и вновь неуверенно застывает, даже не думая приветствовать Дом, который тянется к нему.

— Хоть бы Дом поприветствовал! — с упреком говорит ему Яррин.

А в ответ откровенно смущенный, растерянный взгляд.

— Я не знаю как. Меня вырастил человек. Научишь?

Яррин изумленно кивает.

Парень перед ним до последней клетки тела повторяет последнего из Рода Иильса, и даже носит его имя — Норн Иильс. Клон, чудом появившийся на свет. Клон, который до сегодняшнего дня никогда не бывал на Фиксе и понятия не имевший о вещах, таких простых и обычных для каждого фиксианина. 

Яррин с опаской касается его поля, и Норн чуть удивленно вздрагивает.

— Это ты сейчас? — спрашивает он.

Яррин кивает и спокойно закрывает за ним дверь. В Доме наконец есть еще один из Семьи Иильс. Не по духу, а по крови. И он сделает все, чтобы Норн остался. Ведь Дом должен жить...

— Идем, я покажу тебе Дом, — говорит он. 

Теперь все будет хорошо.