Отдых за городом закончился неприятностью... или катастрофой?..

Домик они сняли просто восхитительный! Зря Игнат бушевал из-за непроложенной дороги, пропавшего сигнала сотовой вышки и удалённости от трассы. Воздух тут был божественный, свежий настолько, что хмелела голова. Рой комаров разогнали подожжённые зелёные спиральки, а местность оказалась даже лучше, чем на фотографиях в объявлении!

Неженка-Рита, очень переживавшая по поводу ночлега, осталась в восторге от стилизованных домиков – деревянные внутри и снаружи, они были чистенькими и опрятными, а вся мебель фигурной, из покрытых лаком небольших берёзовых стволов и широких веток. Такими были все карнизы, ручки, табуреточки… Рита тут же взялась всё фотографировать и наделала больше сотни снимков, пока мужчины разводили в мангале костёр.

Хозяйка, приземистая старушка в длинном, несмотря на жару, платье с передником, показала своим гостям такую же сказочную баньку, и они тут же проплатили её с семи вечера до одиннадцати ночи с возможностью продления. В пока не натопленной парилке пахло хвоей, Света приглядела роскошные дубовые веники. Париться она очень любила!

Пашка с Игнатом помогли хозяйке принести к печной дверце дрова, уже нарубленные и выложенные штабелями в дальней части участка. За это время новый ухажёр Ритки, никому в компании толком незнакомый Жорик, успел опустошить первую бутылку рома на треть, и они с Ритой начали ссориться.

Новость была для Светы неприятной. Троюродная сестра друга её мужа очень часто оказывалась в их компании, хотя с ней бывало сложно, очень уж Рита отличалась по характеру. Да и вообще. Не любила её Света, в большей мере за узость и плоскость интересов. Поговорить с такой было не о чём.

Но таскалась Ритка за Игнатом стабильно, да ещё и водила за собой постоянно сменяющихся кавалеров разной степени удачности.

Нынешний во время закупок, сборов и дороги казался как раз на редкость положительным: с чувством юмора, не тупой и компанейский. Но вот же: хлебнул из бутылки, и сразу же начал в эту бутылку лезть.

Дальше стало только хуже, потому что оказалось – выпивший Жорик Ритку ревнует. Так как Игнат той родственник, хотя и далёкий, а Света – женского пола, ревновать он взялся к Светиному мужу, за неимением других кандидатов. Это прямо-таки бесило, в особенности потому, что муж, на самом деле тот ещё волокита, поводов никаких не давал – и понятно, Ритка с ними уже десятый год отирается и стала будто бы младшей непутёвой сестричкой.

Света ненавидела ревновать, но иногда у неё не получалось иначе. И уехать вот так со всеми своими далеко от мира было бальзамом на душу. А тут на тебе.

Жорик этот зыркал на Павла недобро, Ритку то и дело отводил на разговор (зачем «отводить», а потом орать на всю округу, было непонятно), и настроение портил всем. Так что, когда он, наконец, напился настолько, что вырубился в домике на кровати прямо в одежде, все вздохнули с облегчением.

– Ну и на что тебе такой? – поинтересовался Игнат.

– Жора очень классный! – заверила Ритка с пламенным убеждением. – А ревнует он меня потому, что любит! Наконец-то я нашла настоящее!

Так она говорила о каждом без исключения новом индивиде в нестройных рядах своих кавалеров, и потому оставалось только глаза закатывать.

– Пойдёмте, лучше париться, пока спит! – прибавила Рита и заулыбалась. В баню она рвалась давно, но опасалась, что Жорик сочтёт это методом соблазнения.

Света уже трижды была в парилке, и раз даже прыгнула в ледяную воду мутного чёрного прудика у крыльца дома. Муж отходил её веником, и в теле разлилась приятная истома. Света утаскивала своего спутника жизни в баню всякий раз, как неприятный тип, милый сердцу Риты, начинал свой бесплатный цирк.

Она очень любила сауны. Накалённый воздух выгонял из головы мысли, а из тела – грязь. Но самым восхитительным было выскочить потом наружу, ухнуть на себя ушат ледяной воды или вовсе нырнуть в неё. Правда, тут до пруда надо было бежать с минуту, и за это время пышущая жаром кожа успевала остыть, а удовольствие портилось. Так что чаще она пользовалась лоханью на верёвке, прикреплённой к высокому и массивному дубовому шкафу, возвышающемуся прямо напротив входа в парилку.

– Будем поддавать! – объявил Игнат, плюхнув перед парной на пол большущую лохань воды. Доски заходили ходуном, высокий шкаф с кадками и вениками подпрыгнул и угрожающе зашатался.

– Полегче! – хмыкнула Рита, придерживая шкаф рукой. – Зачем столько-то?

– Голову окунуть и сидеть подольше, – хохотнул Игнат. – Меньше пятнадцати минут и смысла нет!

– Ой, я в жизни столько не высижу, – рассмеялась Рита. – Нагреюсь чуть – и сразу вон! Не то в обморок ляпнусь, оно вам надо?

И она нырнула в парилку.

Когда это случилось, Света как раз пообещала себе провести в бане двадцать минут, а потом сделать перерыв. Она приняла перед заходом ледяной душ и намочила волосы. Муж то и дело плескал на накалённые камни вокруг железной печи водой, мешая воплощать задуманное: тогда кожу обжигало до боли и хотелось покинуть парилку немедленно. Но подвыпившего Пашу сложно было остановить, а «поддавать жару» он любил, хотя и проводил в парной оттого от силы пять минут.

Света смочила ладонь в воде и оросила лоб, потом поправила под собой полотенце. Мотавшийся в пруд и за водкой Игнат широко распахнул дверь, посторонился, впуская Риту, которая шлёпнулась на дерево и тут же подпрыгнула, схватившись за ягодицы. А потом, засмеявшись, выбежала в предбанник и дёрнула с крючка на шкафу полотенце.

– Не выпускайте жар, блин! – прикрикнул Паша и зачерпнул ковшом воду, собираясь плеснуть на раскалённые камни.

Ритка рванула за полотенце, шкаф покачнулся, и она заскочила обратно.

– Есть не выпускать жар! – с готовностью крикнул Игнат, изобразил стойку, а потом размашисто впрыгнул в жарко натопленную комнатушку и с силой захлопнул тяжёлую дубовую дверь.

Тут же раздался грохот, и глухой удар, покачнувший, казалось, весь маленький деревянный домик.

– Что такое?! – охнула Света вскидываясь. Дверь парной всё ещё дрожала.

– Упало что? – удивился Игнат, развернулся и толкнул массивную деревянную створку.

Только она не поддалась читать дальше