Арт по Танцу на Арт-Прорыве!

— Три, два...

Эндрил бросился вперёд, прямо к грот-мачте, расплывающейся в свете уходящего за горизонт солнца. Ветер завыл в ушах, почти заглушая разъярённый крик пиратского боцмана Брэндона Нельда.

— Эй, ты ку... Бездна!

За спиной раздался тяжёлый грохот его сапог, а сразу за этим палуба взорвалась восторженным рёвом людей, криками, равно подбадривающими и разгневанными, а также лязгом зачем-то поднятого вверх оружия.

— Твою мать, сделай его! — вырвался из общего шума голос Бриджит Торн, не понятно к кому именно обращённый.

Мачта выросла перед Эндрилом, ощетинившаяся балками со смотанными на них в серые полоски парусами, запутанная замысловато переплетёнными тросами и канатами, тускло сияющая на фоне чернеющей вечерней бездны и беспросветно серого, с оранжево-красным отливом где-то вдалеке, неба.

Эндрил прыгнул, схватился сразу за третью, скользкую от только что закончившегося дождя перекладину, рванул тело вверх. Почувствовал дуновение ветра рядом с собой и какое-то движение, отмахнулся от невидимого преследователя, но ни в кого не попал.

— Резвый сукин сын! — крикнул кто-то из толпы, оставшейся теперь за спиной, и залился каркающим, гортанным хохотом.

Эндрил пополз вверх, цепляясь руками и подтягивая, почти вырывая себя выше. Бросил быстрый взгляд себе под ноги в надежде, что Брэндон замешкается и потеряет время. Однако боцман «Бури» был уже на мачте и прямо в этот момент попытался схватить принца за ногу, и Эндрилу стоило огромных усилий, чтобы успеть перемахнуть на следующую ступень.

Быстрый, бездна... А разве могло быть иначе? Сколько раз этому ублюдку приходилось забираться на эту самую мачту? В дождь, снег, а то и в сраный, раздери его бездна, шторм!

И всё же... Эндрил улыбался. С самого начала отсчёта, или даже ещё до него, и теперь — обгоняя Брэндона всего-то на две или три ступени. Чувствовал, что может одолеть его. Чувствовал, что они наконец-то оказались на его — Эндрила — поле боя.

Там внизу, на ходящей ходуном палубе он был ребёнком, несколько дней назад научившимся ходить, не опрокидываясь при любом вираже на задницу. Тем, кто стоило кораблю накрениться, терял контроль над собственным желудком. Но здесь...

Он будто вернулся в собственное детство, когда для того, чтобы заслужить уважение сверстников, требовалось научиться карабкаться по скользким от дождя ветвям наравне с прочими. А для принца королевства — и вовсе быть в этом лучшим. Не говоря уже об открывающихся благодаря этому умению привилегиях, учитывая, сколько на Царь-древе лордов, живущих в высоких замках, с дочерями, которых они стерегут, как зеницу ока, но отчего-то никогда не проверяют, закрыто ли у них на ночь окно.

***

Он подпрыгнул и ухватился сразу за одну из верхних перекладин — пожалуй, немного красуясь, — качнулся и поднялся выше. Перекладина слегка хрустнула, но выдержала, и Эндрил полез вверх. Услышал рычание Брэндона, который тоже добрался до первой балки и столкнулся с печальным и довольно сложным выбором: лезть следом за Эндрилом, не надеясь добраться до корзины первым, или воспользоваться тугими, сплетёнными канатами.

Как Эндрил и рассчитывал, Брэндон выбрал второй вариант. Глупо — так он лишь отстанет ещё сильнее. Эндрилу стоило бы сейчас остановиться и тоже дать противнику пару советов. Во-первых, не стоит недооценивать наследного принца Восточного королевства. А во-вторых, уж точно не стоит переоценивать себя, вшивого северного пирата.

Эндрил улыбнулся, думая о том, как скажет ему это после победы. Неизбежной победы, ведь он уже добрался до второй — и последней — балки, а затем и запрыгнул в смотровую корзину.

У него даже было время осмотреться. Несколько мгновений, чтобы подставить лицо солоноватому, влажному ветру. Увидеть едва заметный мутный диск солнца за пылающими ржаво-оранжевыми облаками. Убедиться, что чёрное, маслянистое пятно уходит на запад и уже почти не мешает кораблям продолжать путь. Убедиться, что он опережает Брэндона даже сильнее, чем ожидал. Пират окончательно запутался в канатах и едва продвинулся. Вид у него был, на удивление, жалкий, и прямо сейчас он пытался вернуться обратно на первую балку, чтобы воспользоваться ступенями, как должен был сделать сразу.

А Эндрил был почти у цели — уже видел развивающийся и беспорядочно дёргающийся на ветру белый платок, который один из матросов прикрепил на самом краю этой самой балки. Вернее — платки были по обе стороны от него. Интересно, может ли он успеть забрать себе оба?

Наконец он перемахнул через перегородку корзины. Оставалось пройти едва ли десять шагов, к тому же именно по этой балке сновали матросы, когда им нужно было спустить или поднять паруса, так что здесь имелись канаты, за которые можно было держаться. Всё ещё оставалась вероятность поскользнуться и разбиться о палубу, но в остальном совсем и не сложно.

Он сделал первый аккуратный шаг, второй. Увидел, как Брэндон всё же добрался до корзины, пролез мимо неё, вцепился в балку и подтянулся. Дыхание хрипом вырывалось из его лёгких, по щекам струился пот, а лицо перекошено от усилий и злости. Так что Эндрил подмигнул ему. «Не бросать тебе вызов, а? Ну и что ты теперь скажешь, злобный, самодовольный ублюдок?».

Убедившись, что Брэндон искоса смотрит за ним, Эндрил отпустил канат. Расставил руки в стороны для равновесия и прошёл вперёд. Шаг, другой, третий — словно танец, который с детства был у него в крови, — и Эндрил, едва заметно балансируя, оказался на самом краю балки. Согнул ноги, опустился, схватил белый платок, дёрнул его и торжественно поднял над головой.

Команда под ним зашлась возбуждённым гомоном, и их крики сплелись вместе с шумом бескрайнего океана. Эндрил никогда, бездна, никогда ещё не чувствовал... такого! Может быть, зря он позволил кому-то участвовать вместо себя в королевском турнире? Какая могла быть победа... Или, как минимум, сейчас было бы меньше проблем.

Эндрил крутанулся на пятке, словно собираясь отвесить публике поклон, и оказался лицом к корзине.