Выхожу один я на дорогу...

Лермонтов был инопланетянином! Да, звучит странно, но давайте рассмотрим одно из его стихотворений.

Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;

Стоп, откуда он знает, что кремний второй по популярности элемент на Земле и первый из твердых?

Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.

Ого! Межзвездная связь? Причем у самого поэта только приемное оборудование - пустыня только внемлет, а звезды-то разговаривают!

В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом...

Упс! Это ж где он находится, если Земля у него в небесах? И откуда он знает, что Земля из космоса сияет голубым? Это примерно так?

Очевидно, что челнок для полета на Луну еще функционален.

Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чем?

Да, у поэта явно серьезные проблемы. Не связано ли это с отсутствием передающего оборудования? Слушать небеса он может, а оповестить о своих проблемах... увы, нет!

Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;

Полная безнадега, сигнал SOS не послать, однако... почему? Очевидно оборудование окончательно загублено. Ну посмотрим:

Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!

"А-а-а! Да, пошло всё!..." Впрочем, непонятно, но давайте взглянем чуть дальше.

Но не тем холодным сном могилы...
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;

Ага! Это называется анабиоз.

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.

Вот именно!

Итак, мы имеем не желчного поэта, второго после Пушкина, а инопланетянина, чей корабль потерпел катастрофу на Земле, без надежды улететь, и межзвездный передатчик безнадежно поврежденный, так что совершенно невозможно было послать сигнал бедствия. Очевидно, у него еще есть надежда, что его найдут, но когда его найдут и спасут непонятно. Так что, хочется залечь в анабиоз и ждать, пока не найдут.

Вот как-то так...