Субботний отрывок из "Завещания короля"

Добрый день, дорогие читатели, слушатели и коллеги по творческому цеху! ️

Сегодня суббота, и я традиционно присоединяюсь к бессрочному флэшмобу от Марики Вайд (https://author.today/post/558233)

Вашему вниманию сцена из "Завещания короля" https://author.today/work/386458

– Ваш племянник очень добр ко мне, госпожа Хельм, – она не знала, как завести разговор. – Он похож на вашу сестру?

– Нет, в отца больше пошёл, смышлёный, – хмыкнула швея, на мгновение сжав в зубах две булавки. – Лара была добрая, да глупая как гусыня. Даже писать не умела. Уж чем прельстила, не знаю. Советник долго к ней ходил. Да и не к ней одной. Но знаю, тосковал, когда она от лихорадки померла, пожертвовал Божеству в Храме золото, чтобы её душа упокоилась в самом глубоком озере.

– Они не были женаты?

– На нас редко женятся, сударыня, – вздохнула Лорен, доставая из кармана сложенный вчетверо листок и отмечая на нём что-то серебряным карандашом. – Главное, что сына признал, забрал к себе, должность выправил.

– Простите меня, госпожа Хельм, я не из этих мест, – Стефания чуть сконфузилась. – Не знаю, как у вас заведено тут, какие обычаи, законы...

– Если мужчина не женат на женщине, но признаёт ребёнка, то записывают свидетельство, и в Храме жрецы вносят имя в книгу. Тогда отец содержит ребёнка, имеет на него полное право. В том числе и забрать у матери, – нахмурилась Лорен.

«Ёлки зелёные! Суровый у них тут патриархат! Во, я попала!», – затаила дыхание Стефания.

– Так вы будете служить принцу Элу, сударыня? – вдруг спросила швея, бросив короткий любопытный взгляд. – Ему нравятся определённые фасоны на фрейлинах.

– Эээ... Нет, вообще-то, – она осторожно пожала плечами. – Как бы это объяснить... Ваш племянник открыл волшебные Врата из моего мира в ваш, и я должна с помощью какой-то магии найти пропавшее завещание короля.

Присевшая у подола Лорен со звоном уронила ножницы. Подняла на Стефанию округлившиеся от страха глаза.

– Вы – ведьма? – выговорила она севшим голосом и, ойкнув, плюхнулась на пол.

«Ну вот! Напугала тётю!» – расстроилась Стефания, шагнула с подиума и попыталась помочь женщине подняться на ноги.

– Не бойтесь! Я не умею колдовать. Ваш Гэри уверен, что я кого-то спасу, но я совсем ничего не знаю! В моём мире нет магии! – затараторила она, протягивая руки. – Вставайте, госпожа Хельм! Не бойтесь!

– Стой! – воскликнула портниха, хватая ножницы и выставляя перед собой, готовясь защищаться.

Но видя, что гостья не пытается нападать, она немного успокоилась, неуклюже встала и медленно отошла к окошку. Наклонилась куда-то в угол, достала из-под мешков бутылку тёмного стекла, на горлышке без пробки болтался вверх дном небольшой узкий стакан. Лорен плеснула немного и хлопнула винца. Потом выдохнула, спрятала обратно свою заначку, взяла из миски на окне несколько зелёных листиков, тщательно разжевала мяту и повернулась к Стефании.

– Я не опасна, поверьте, госпожа Хельм, – приподняла та ладони. – Я ничего не умею!

Швея вытерла руки о передник и уперлась ими в бока.

– Но ведь Гэри думает, что вы – ведьма? – с подозрением прищурилась она, а когда Стефания в ответ только смущённо пожала плечами, тяжело вздохнула, подошла и оперлась о стол. – Уолт, отец его, верил, что найдёт других колдунов. Он приходил к нам с сестрой, много болтал. Лара так любила его! Рассказывал всякие небылицы. Всё приговаривал, что волшебство вернётся, ведь Божество простило ведьм. Говорил, что читал знаки в воде, верил в какое-то предназначение великое... А вот не шлялся бы по другим мирам, глядишь, и до сих пор жив был бы. Вечно мужчинам не сидится на месте.

Лорен с сомнением бросила взгляд в угол с тайником, но после секундного колебания всё же вернулась к работе.

– Хорошо, что хотя бы у Гэри всё получилось. Он – способный мальчик, я ходила смотреть, как он колдовал на празднике. У нас отмечают прибывающий к лету день. Цветочные лепестки летали над площадью, было так красиво, – она чуть улыбнулась воспоминаниям, потом ловко перехватила три булавки с рукава и продолжила говорить, смётывая платье. – Жаль только, что свою науку и библиотеку он, как и отец, всегда любил больше всего остального.