Давка в Лужниках 20 октября 1982. Как это было

В этот день 42 года назад после матча «Спартака» в давке на стадионе погибли около сотни болельщиков. Трагедию тогда замяли. В крохотной заметке в «Вечерней Москве» писали, что после футбольного матча при выходе зрителей в результате нарушения порядка движения людей произошел несчастный случай. Имеются пострадавшие. Проводится расследование обстоятельств произошедшего. 

И все! Незначительное происшествие. Спустя годы стали появляться версии. Сейчас в Лужниках даже есть памятник погибшим в давке. 

Я использовал эту трагедию в книге «Дирижер», где выдвинул свою литературную версию. Вот отрывок из первой главы.

https://author.today/reader/361618

«Футбольный матч заканчивался, ограждения были сняты, и Санат подошел вплотную к спортивной арене. Скоро оттуда хлынут болельщики, они помогут ему отомстить убийце.

Он расположился у подножия ступеней. Оставалось несколько минут, чтобы перевести дух. Теперь ему требовался не слух, а особый зловещий голос. Тот самый сверхнизкий неслышимый шум, который вселяет в толпу страх и панику.

Санат достал из наплечной сумки небольшой термос с концентрированным настоем ягод шиповника. Еще в детстве мама приучила его к этому напитку. Она говорила, что дедушка-шаман всегда принимал отвар шиповника перед ритуалом камлания. Горячий напиток придавал голосу силу и поддерживал психически-эмоциональное состояние в фазе возбуждения. 

Санат маленькими глотками опустошил термос. Горло прогрелось, грудь распирало от прилива энергии.

Игра еще продолжалась, но болельщики уже стали покидать стадион. Людские ручейки с широкой трибуны стекались к одной каменной лестнице, окаймленной высокими железными перилами. Перед игрой растоптанный снег растаял, но к ночи мороз усилился, и ступени частично заледенели. 

Услышав, что убийца направился к выходу с арены, Санат начал действовать. Он набрал в легкие воздух, расправил плечи, запрокинул голову и тихо зашипел. Поначалу можно было различить его слова:

— Шагайте, шагайте быстрее, шире шаг, шагайте…

Постепенно низкий голос перешел в одно непрерывное «шааа», а потом и вовсе стал не слышен. Грудь Саната вздымалась, его рот открывался, а натужное выражение лица подтверждало, что парень неистово, но беззвучно кричит. Его усилия удесятерились, когда на каменной лестнице появился враг. К этому моменту толпа уже ощущала нарастающую тревогу. На лицах болельщиков появился испуг, их подгонял безотчетный страх. Люди спешили покинуть опасное место.

Санат с детства постиг истину: музыка, шумы и звуки влияют не только на настроение и эмоции, но и на сердцебиение, дыхание, ритмы тела. Музыка может привести в состояние восторга, а может повергнуть в уныние, вселить тревогу. Самые низкие шумы порождают страх. И Санат продолжал источать неслышимые волны панического ужаса.

Внешне он выглядел худым слабаком, но невидимая сила его голоса подгоняла огромную толпу. В Сочи музыканты из ресторана скорее в шутку, чем всерьез, назвали его Дирижером. Санат не возражал. Именно дирижер определяет темп, замедление и ускорение в музыке, обнажает нерв произведения и решает, где будет кульминация.

Сейчас он дирижировал толпой, как оркестром. Прелюдия закончилась, толпа разогрета и подвластна одной ноте — необъяснимому страху. А теперь кульминация — сольная партия! Дирижер сконцентрировал выплеск энергии на человеке за спиной своего врага. И тот рванул вперед сломя голову. Именно так и произошло. Буквально.

Гонимый ужасом болельщик закричал, сбил убийцу, перелетел через него и сломал себе шею о каменную ступеньку. Его крик оборвался одновременно с хрустом шейных позвонков.

И началась паника. Народ, устремившись вперед, толкался, поскальзывался, падал и давил друг друга. Хрустели ребра, глаза вылезали из орбит, сдавленные люди не могли вздохнуть и умирали от удушья на свежем морозном воздухе.

Дирижер мог посчитать погибших по числу остановившихся сердцебиений. Но прислушивался лишь к одному сердечному ритму — подлому сердцу своего врага. Тот был еще жив».