Любоф

 Сакральность секса исчезла в современном мире. Может это и к лучшему, а может и нет. Для молодежи заняться сексом это как покурить сходить. Но любовь никуда не делась. Так же бьёт по  голове ключом , так же будоражит кровь и умы. Хотя пик любви не так высок, потому как планка низкая. Раньше романтики было по более - стихи и песни. Начитавшись романов и лирики въюноша трепетал перед богиней. Гормональный фон плюс фантазия, которая была очень огромной (не было ни порно, ни кино с сексом, где происходила объективизация и примитивизация девушек) и эта фантазия вызывала трепет сердца от одного лишь созерцания объекта любви. ее локоны, глаза, улыбка..

Ты часто проходишь мимо, не видя меня,
С кем-то другим, я стою не дыша.
Я знаю, что ты живешь в соседнем дворе,
Ты идешь не спеша, не спеша...
А вечером я стою под твоим окном,
Ты поливаешь цветы, поливаешь цветы.
А я дотемна стою и сгораю огнем,
И виной тому ты, только ты...

(Цой)

Поразительно,что не было понятия "я хочу тебя", то есть на пике любви еще не спавши , не хотелось секса, хотелось просто быть рядом и кайфовать. Да любовь это эгоизм чистой воды, но это возвышенный эгоизм. Исчезал мрак и нищета, исчезали "алкаши в дворовой глади". Но что было потом - быт конечно, это как мордой об асфальт , здорово отрезвляет.

На них облом обрушился в постели,

Воспоминания от Ильи до Кати,

Они лежали и руками грели

Всё, что осталось от родной кровати.

Что на душе, под тем вперед и с песней,

Полы прогнили, выступила порча,

Жизнь под кроватью тоже интересна,

Но нужно, чтобы всё тайком и молча.

И разбивали лбы вопросов стаи,

И тёрлось что-то о вагины-трубы,

Мы наблюдали, злясь, как зарастают

Их окна чем-то безнадежно грубым,

Глаза слезятся и вползают в щели

И с любопытством там следят за нами,

А мы лежали голые в постели,

Как Lennon с Yoko, воплощая знамя.

Мы руки сшили и связали ноги

И стали целым, искренним и важным,

К постели этой все пришли дороги

И стали ей, она, конечно, каждым.

То, что не ясно, то и есть мы сами,

Ты хороша, я тоже не подарок,

Поют за пазухой обглоданные камни,

Закат сегодня сексуально ярок.

Пошли все на… ведь он забросил в сети,

Мы спали вечность, чтоб войти в реальность,

Мечты весной вернулись в свои клети,

А идеальное – в материальность.

Ох, было тошно и плясали тени,

На всём следы отбоя, знаки смерти,

Мы умирали – девочка и гений,

Но не спасли любовь замерзшей Герде.

Горели горы невозможных истин,

В тени костров сверкали наши слёзы,

И боль была невыносимо чистой,

И жгли нам души преданные грёзы.

Беды не ждали, вырвавшись из плена,

Свобода же все больше уходила,

Ноздрями под рукой – паникадило,

И крестится у образов измена.

Как верно и чудно любое слово,

Но далеко от истинного смысла,

Когда пытаешься достичь совсем иного,

То ничего не входит, кроме смысла,

Молчат в кровати теплым одеялом,

Предметы быта – рты, тела и члены,

Отчаяние мертвых, знающих все темы,

И верное, и вечное корыто.

Все люди братья на большой кровати,

Под одеялом не спастись от Рая,

Ты подоткнула небеса на вате

И золотые зубы Гималаев.

И век грядущий падал небоскребом,

И мир весь был от горя снова продан,

И, разрезая тьму голодным рёвом,

Кишела тварь непонятого рода.

ДДТ

 Но это врезается в память , эти мгновения ярко вспыхивают в трудные года помогая выжить и находить смыслы бороться и существовать. И жгли нам души преданные грезы (ДДТ)