На тёмной стороне

Запылился семизарядный стальной наган,
У реки на дне лодки лежит паромщик — похоже, пьян.
И звучат голоса рыбаков сквозь густой туман,
Две копейки, табак, и стилет — на пустой карман.

Под багровыми шрамами глухо ушит недуг,
Много видел борозд* я на шеях от душных "рук",
И ладонь мне протягивал в мраке вчерашний друг,
Где в казенных стенах тишиной обернулся звук.  

Западали сливные колодцы в обломках лиц,      
Раскуроченных ртах, обожженных бровях, пустоте глазниц.
Обнажаясь, мелькая, сменялись в рой верениц,      
В перекошенных пальцах сжимали пятнистый стеклянный шприц.

Я один на один сам с собою — ну где ты, Бог?
Покромсав в мясо веру, утратив семью и кров,  
Нашпиговывать жгучим свинцом я был не готов,
Но остался последним живущим средь мертвецов.

Расплачусь до рубля — и на барже пустой гашусь.
Где фартила судьба, там сегодня — пиковый туз.
Был героем — без ног ни на что теперь не гожусь.
Каждый пятый исчез, а десятый — двухсотый груз.

*Странгуляционная борозда — след на шее от повешения или удавления петлей.

K.J.Riley