Композитор Кастальский.
Автор: saganshyhttps://youtu.be/aB_K79hEp2c?si=-9d8WPcEoudW9iCO
Его при жизни называли Васнецовым русской музыки, а Римский-Корсаков, как вспоминает Асафьев, однажды заметил: "Пока жив Александр Дмитриевич, жива русская музыка: он владеет русским голосоведением и доведет свое уменье до высшего мастерства".
Александр Дмитриевич Кастальский родился 16 (28) ноября 1856 г. в семье московского священника и магистра богословия Димитрия Ивановича Кастальского и его жены Ольги Семёновны, в девичестве Грузовой. Родители происходили из семей духовенства. Дед по отцу, Иван Егорович Данилевский, был диаконом Введенской церкви в г. Дмитрове и довольно известным иконописцем, а дед по матери - протоиереем. В семье Кастальских было девять детей, пять из них - мальчики, четверо стали инженерами, а Александр выбрал музыку.
Вообще говоря, то, что Кастальский будет серьёзно заниматься музыкой, тем более посвятит ей всю свою жизнь, было не очевидно. Как писал он сам
" ...отец, не замечая за мной особого влечения к музыке, поместил меня во Вторую московскую гимназию, где я учился с грехом пополам. Но моя мать, бойко игравшая на фортепиано, а в юности певшая и регентовавшая в институтском церковном хоре, вероятно, заметила во мне некоторое музыкальное дарование, так как пробовала учить меня на фортепиано и заставляла петь варламовские и гурилевские романсы и песни. Один из моих многочисленных дядей, большой любитель народных песен, просвещал и меня по этой части. Если прибавить посещение церковных служб с певчими (помню начало одного пасхального концерта, где басы начинали: «Днесь усяка плоть веселится...») да колокольный звон, – то этим, кажется, и исчерпывались мои музыкальные впечатления и художественное образование в период 8–18-ти лет. Помню, я что-то пилил на двухрублевой скрипке, дудел в какие-то дудки; любил играть на гребенке, натягивая на нее бумажку (под руководством вышеупомянутого дяди), а также неизменно таперствовал по слуху на семейных вечеринках. Пробовал и сочинять (что - хорошо не помню), причем необходимые теоретические сведения почерпал из какого-то старинного отцовского энциклопедического словаря. Но эти занятия были так, между прочим: я увлекался химией, чтением сельскохозяйственных книг и, по окончании гимназии, собирался поступить в Петровскую сельскохозяйственную академию.
Поворот на музыкальную дорогу произошел совершенно неожиданно: одному из консерваторских преподавателей, П.Т. Коневу, случилось как-то в гостях услыхать мою импровизацию на фортепиано (1874 г.). Он стал склонять меня к поступлению в консерваторию, часто зазывал к себе, играл мне Бетховена, Шопена, Шумана, заставлял меня прелюдировать за фортепиано и... я поверил в свои музыкальные способности"
В Московской консерватории он учился в 1876-1881гг., в классе специального фортепиано у П. Т. Конева, теоретические предметы и композицию изучал под руководством. П. И. Чайковского, Н. А. Губерта, С. И. Танеева.
К числу прилежных учащихся Кастальского, пожалуй, отнести было бы сложно. Он писал в автобиографии:
"Не скажу, чтобы я чересчур увлекся музыкой, поступив в Московскую консерваторию (1875 г.). Мои дарования никем, кроме Конева, особенно замечены не были, да и сам я проходил курс не борзо, одолевая науку не без труда; не прочь был при случае и увильнуть от уроков (ходить в консерваторию приходилось пешком и далеко, иногда по два раза в день). Фортепианными упражнениями надоедал домашним. Помню, одно лето перенесли мою рояль в садовую беседку; погода стояла жаркая, и я упражнялся, наливая себе за ворот воды для прохлады.
Мое музыкальное развитие заключалось, главным образом, в слушании симфонических концертов и репетиций к ним; помогал в оркестре, играя в группе ударных. Зарабатываемые уроками небольшие деньжонки я нередко тратил на покупку партитур исполняемых сочинений. Изучал "Руслана", симфонии Бородина, оркестровое "Садко" Римского-Корсакова, сборники песен Балакирева, Мельгунова. Думаю, что этим путем развил себя больше, чем консерваторскими задачами. К классикам особого тяготения не имел.
Припоминаю в этом же периоде хорошее исполнение хором Сахарова Литургии Чайковского, которая, при моем тогдашнем тяготении к бородинско-мусоргско-корсаковско- балакиревскому направлению, не произвела на меня особого впечатления. Вообще, в церковной музыке был полным профаном, хотя и чувствовал эффекты хоровой звучности.
Несколько позднее я имел счастливый случай познакомиться с образцовым ведением хорового дела, посещая репетиции хора Большого театра под управлением У.О. Авранека. И здесь, на спевках духовных концертов, впервые познакомился с Турчаниновым, Есауловым, Львовым, концертами Бортнянского и прочим."
Экзамены за курс консерватории он сдавать не стал ( сдал экстерном в 1893-м году и получил звание свободного художника), а отправился на военную службу вольноопределяющимся.
Отслужив год в 3-й батарее 1-й гренадерской артиллерийской бригады имени Его Высочества Карла Прусского в Кремле, отправился в город Козлов, теперь это Мичуринск. Там преподавал в железнодорожном Техническом училище, параллельно занимаясь музыкально-просветительской деятельностью - организовал хор и оркестр из рабочих и служащих. Тогда же создал свои первые сочинения - дуэты для виолончели с духовыми инструментами, наброски оперы "Мцыри", впоследствии уничтоженные им самим. В 1884 г. Александр вернулся в Москву и некоторое время занимался музыкой с рабочими Прохоровской Трехгорной мануфактуры – одного из самых крупных в те годы в России предприятий по производству тканей. В то же время он давал уроки музыки в московских городских школах, делал различные аранжировки и руководил несколькими любительскими хорами, давал частные уроки музыки, выступал как пианист-аккомпаниатор, делал первые опыты в композиции.
20 октября 1887 г. Кастальский был принят на службу в московское Синодальное училище церковного пения на должность учителя фортепиано. Впоследствии преподавал там сольфеджио, контрапункт свободного стиля, народную музыку, методику церковного и школьно-хорового пения, обычное и уставное пение, формы музыкальных сочинений. 4 февр. 1899 г. был назначен штатным членом Наблюдательного совета при Синодальном училище. С 1887 г. работал учителем музыки в московских городских школах, в 1912-1922 гг.- в Музыкально-драматическом училище Московского филармонического общества. Регентская деятельность Кастальского была связана с Синодальным хором, малолетние певчие которого обучались в Синодальном училище. Происходивший от хора патриарших певчих дьяков Синодальный хор пел на службах в Успенском соборе Московского Кремля. 2 августа 1891 г. Кастальский был допущен к исполнению обязанностей помощника регента - Василия Сергеевича Орлова, 15 мая 1897 г. был назначен "исправляющим должность помощника регента", с мая 1903 по 1907 г. был "исправляющим должность регента", с 1907 по февраль 1910 г. когда его на этой должности сменил Николай Данилин - регентом. С этого же года Кастальский становится директором Московского Синодального училища. В 1896 г. для Синодального хора им были написаны первые духовные произведения; для этого же хора композитор предназначал большинство последующих сочинений.
Александр Дмитриевич попал в Синодальное училище и Синодальный хор в пору, когда в культурной и духовной жизни России возникла тенденция обращаться к наследию прошлого и народным традициям. Это ярко проявилось в творчетве прежде всего художников " нового русского стиля" - Васнецовых, Нестерова... Появилось Новое направление и в музыке - А.Т. Гречанинов, Н.И. Компанейский, А. В. Никольский, С. В. Рахманинов, П. Г. Чесноков. Кастальский обращался к наследию прошлого и воплощал в духовной музыке исконные русские традиции. Созданный Кастальским стиль оказал сильное влияние на духовную музыку других авторов. Синодальное училище стало своеобразным церковно-музыкальным центром, в котором восстанавливались и издавались древние церковные роспевы, обрабатывалисьв духе русской церковной традиции и исполнялись Синодальным хором. В стенах Синодального училища церковного пения Кастальский сложился как родоначальник нового направления в русской духовной музыке, основанного на развитии древних обиходных роспевов и традиций народного пения. Однако в этот период давлело мнение С.И. Танеева, что церковные мелодии надо не гармонизовать, а контрапунктировать по образцу западных мастеров XV-XVI вв. Кастальский подобной техникой не владел в полной мере, хотя и пробовал иногда применять разные контрапунктические методы к православным песнопениям. Дело осложнялось и тем, что старая духовная музыка была написана так называемым "крюковым" или , иначе "знаменным" письмом. 
Причем было три временных периода, в первых двух по записи можно было судить только о ритме песнопений, но вот звуковысотная составляющая не указывалась. Кастальский провел огромную работу по изучению этой грамоты и спосбам её перевода в нотную запись. https://youtu.be/w08b2GB1nzE?si=fzbk4vqNZkrK85KA
Вместе с тем он утверждал,что звуковысотная система русской народной музыки самостоятельна,
"покоится на других, своих основаниях и в устройстве звукорядов и ладов, и распределении каденций, и ритмической свободы, и её богатства, и расположении голосов, и гармонических созвучий, и манеры их соединения".
Но, категорически отвергая идею западного влияния на русский музыкальный фольклор, он тем не менее анализировал тот же самый фольклор с применением категорий и терминов западноевропейской тональной гармонии. Он предлагал ввести курс русской гармонии на народно-национальной основе. Его сочинения вдохновили многих композиторов на творческие поиски. В 1902 г. композитор начал сотрудничать с Музыкально-этнографической комиссией (МЭК) при Императорском обществе любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. Помимо собирания народных песен и их изучения члены МЭК устраивали лекции и концерты, издавали музыкально-этнографические материалы и научные труды. В 1906 г. в Москве они учредили Народную консерваторию, где наряду с Е. Э. Линёвой, Танеевым и др. преподавал и Кастальский. В том же году он занялся музыкальной этнографией.
Отступлением от основной творческой линии стала лирико-драматическая опера "Клара Милич" (по одноименной повести И. С. Тургенева), которую К. сочинял в 1905-1907 гг. 
Премьера состоялась 11 ноября 1916 г. в Опере С. И. Зимина в Москве.Сказать, что премьера была удачна, нельзя. Сам автор с присущими ему юмором и самоиронией позже писал
"Меня за «Клару» раскатали,
В газетах лихо оттрепали:
Бранили музыку, либретто, -
Не опера, a maledettot?
(Советовал Сергей Иваныч
О критиках не думать на ночь.)
Кричат, что надо сокращать;
Ах, станет Кларочка тощать!
Пойдут купюры да
купюры,
-
Останутся одни турнюры…
Да, если бы не добрый гений,
Куда б мне деться от гонений?
Не спас бы Плотников Евгений.
О, дух тургеневской мечты,
О, Нина Кошиц, это ты
Мой добрый гений-избавитель,
Грехов либретто искупитель!
Спасая Клару от провала,
Ты пела даже из подвала…
И милый Паша Холодков
Немало заслужил хлопков:
Его Аратов-то каков!
Евгеньева дала Платошу,
Не села тетушка в калошу.
Роль Купфера кто ярко выпер?
Не кто иной - Владимир Книппер.
Не Люминарский ли Василий
Сатиры кончиком бича
Слегка касаясь, без усилий
Создал Андрея Ильича?
Чуть не забыл я, виноват,
Всем прочим прокричать виват:
Княгиня, режиссер, Ромео,
-
Все было сделано умело.
Хористы пели, танцевали,
Высоко ноги задирали…
Помянут должен быть добром
Мороженщик с его ведром.
Старался и Федотов Ваня ,
Салон его - немножко баня,
Но сцена, комната, бульвар, -
Он заслужил свой гонорар.
Комиссаржевский (!!) ставил «Клару»
И подавал артистам жару…
Но… повезет ли нашей «Кларе»,
Привьется ли в репертуаре,
В забвеньи ль скоро будет скрыта,
А я… - я у разбитого корыта…"
Кастальский с начала 1900-х гг. постоянно выступал в периодической печати. Он стремился к тому, чтобы Синодальное училище выпускало "свободных художников" в области церковного пения и духовных композиторов, воспитанных в национальных культурных традициях. Он много внимания уделял совершенствованию учебных программ, разработал курсы "Церковно-музыкальные формы", "Инструментовка", "Церковный стиль". В 1913 г. под его руководством была развернута кампания по присвоению училищу статуса высшего учебного заведения. Интересно, что 1903 г., накануне первого своего авторского концерта Кастальский вручил Рахманинову ноты кондака "Со святыми упокой" и икоса "Сам Един" с надписью: "Глубокоуважаемому Сергею Васильевичу Рахманинову от А. Кастальского в знак напоминания ему о том, что есть на белом свете область, где терпеливо, но настойчиво ждут вдохновений Рахманинова".
https://youtu.be/TjjGTy6M1-s?si=kiyHTyiB5ZTv7Uwi
Через семь лет, летом 1910 г. сочиняя Литургию, Рахманинов обращался за советами к Кастальскому. Впервые Литургия прозвучала 25 ноября 1910 г. в исполнении Синодального хора и принесла Рахманинову заслуженную славу.
Протоирей Михаил Лисицын, композитор церковной музыки, писал:
"Что такое Синодальный хор? Мне кажется, он прямое музыкальное воплощение Москвы и московского Успенского собора. Что он вырос из пения "попов" Успенского собора и представляет его культурное продолжение – это может видеть всякий. Зайдите в Успенский собор к службе в будний день, и вы будете перенесены в XVII век. Вы услышите унисонное пение, украшенное подголосками и случайно, как искры, брошенными аккордами. Поют одни священники, все басы. Пение схоже со старообрядческим (там тоже XVII век), но есть и разница: нет той гнусавости, более чистое произношение. Но все же XVII век. Манера пения Синодального хора имеет корень тут. Творчество его корифея А.Д. Кастальского развилось из этого зерна. <...>Манера гармонизации у г. Кастальского подголосочная, безалаберность, по местам московская, как в живописной орнаментике Василия Блаженного. Точно снопы искр мечутся у него иногда звуки безалаберно, во все стороны, но в этом есть своя красота, свое единство".
В 1910–1913 гг. Синодальный хор неоднократно гастролировал в Европе и покорял слушателей своим мастерством и красотой русского церковного пения. Итальянские газеты называли его концерты "праздником искусства".
В 1910-1917 гг. композитор создал ряд кантат и близких по жанру произведений. К памятным и юбилейным дням он сочинил кантаты "В память 1812 года" (на слова П. Зуева), "Триста лет" (к юбилею царствования дома Романовых; для смешанного хора с фортепиано, на слова С. Шамбинаго) и "Чтение дьяком люду московскому послания патриарха Ермогена к тушинским изменникам в 1609 году". В 1911 г. к 25-летнему юбилею реформы Синодального училища им была написана кантата (текст и музыка) "Стих о церковном русском пении", языком былинного сказа повествующая о становлении церковного пения на Руси (текст кантаты был сочинен композитором совместно с супругой Н. Л. Кастальской). В 1913 г. был создан цикл "Праздники" ("Славление и заклинание весны", "Юрьев день", "Радоница", "Семик и русалии", "Ярилин день", "Купальская ночь", "Осенние празднования и обряды", "Святки и Новый год", Масленица"). Сочинение было написано для фортепиано, сопровождалось текстами песен и комментариями автора, к-рый стремился ознакомить любителей музыки с народными обрядами. В произведении для солистов, хора и фортепиано "Русь. Торжище в старину на Руси" представлены картины жизни древнерусского города. Основанное на народных песнях, былинах, духовных стихах, инструментальных наигрышах и т. д., оно содержит элементы театрализации.
Когда началась Первая мировая война, Кастальский написал "Братское поминовение", которое посвятил павшим на поле брани воинам русской и союзных армий. В конце 1915 г. была завершена 1-я редакция сочинения, написанная в форме реквиема для хора, солистов и органа. В его основу положен музыкальный материал Русской Православной, Католической и Англиканской Церквей. Песнопения изложены на латинском, церковнославянском и английском языках.
https://youtu.be/3-mqp1qv18k?si=QQH_gRjMsltSZ6po
https://youtu.be/9aLPDQFEflw?si=wtcsn26FIDHJ9lx6
Война продолжалась, в неё вступали новые союзники, Кастальский создавал новые редакции. для хора, солистов и оркестра, 2-я, на руском языке (сочинение также приспособлено для исполнения на англ. и франц. языках) включала дополнительные оркестровые интерлюдии, посвященные индийским и японским союзникам и включала в себя: 1. "Requiem aeternam", 2. "Kyrie eleison", 3. "Rex tremendae", 4. "Ingemisсo", 5. "Confutatis", 6. "Lacrymosa", 7. "Domine Jesu", 8. "Hostias" Interludium, 9. "Sanctus", 10. "Agnus Dei", 11. "Kyrie eleison", Interludium. 12. "Requiem aeternam". Премьера этой редакции состоялась 7 января 1917 г. в Петрограде в исполнении оркестра и хора Мариинского театра под управлением А. И. Зилоти. В 1917 г. Кастальский написал 3 дополнительные части в память о румынских, греческих, португальскиз и американских союзниках . Отражавшее вступление в войну различных стран "Братское поминовение" стало своеобразной музыкальной хроникой Первой мировой войны, вероятно, единственной в мире, и единственным в русской музыке памятником этой трагедии.
https://youtu.be/Ub6KT7qYC-w?si=ylqGaSXJZNv03X7l
После прихода к власти большевиков Кастальский продолжал писать церковные сочинения - в 1918 г. он создал цикл для хора a cappella "Из патриаршего и архиерейского облачения" ("От восток солнца", "Достойно" , "Тон деспотин", "Вошел еси во церковь", "Исполла эти деспота").
Впервые сочинение было исполнено певцами Синодального хора 21 января 1918 г. на богослужении патриарха Тихона в московском во имя преподобного Алексия, человека Божия, женском монастырере. В 20-х гг. XX в. оно исполнялось и в других храмах. В 1921 г. Кастальский написал "Тропарь Преображения Господня большого знаменного распева", в 1925 г.- "Многолетие для баса-соло и смешанного хора" по случаю юбилея П. Г. Чеснокова . В последние недели жизни Кастальский сочинял музыку на текст заповедей блаженства "Во Царствии Твоем" - рукопись была обнаружена под подушкой покойного композитора.
Но времена были другие. Синодальный хор прекратил существование. В попытке спасти Синодальное училище Кастальский обратился к Луначарскому. Тот поставил композитора перед необходимостью передачи училища в ведение Наркомпроса и переформировании. Училище преобразовали в Народную хоровую академию и Кастальский был назначен её управляющим. Композитор в первый год надеялся, что церковное музыкальное и художественное образование найдет себе место в этом заведении... В 1923 г. академия, несмотря на все попытки Кастальского ее сохранить, была расформирована. На ее основе создан хоровой подотдел Московской консерватории, где Кастальский преподавал в звании профессора. В сентябре 1926 г. подотдел был упразднен. Начиная с 1918 г. Кастальский принимал участие в работе многих советских организаций, в 1919 году сотрудничал с Военным комиссариатом: составлял инструкции для красноармейских оркестров и хоров, выступал консультантом по организации музыкально-просветительной работы. В 1921 г. был создан Государственный институт музыкальной науки (ГИМН), Кастальский стал действительным членом его этнографической секции. В 1922 г. он стал работать еще и в Российской академии художественных наук (РАХН). Кастальский до конца жизни занимался изучением проблем музыкального фольклора. На основе фольклорного материала написаны и центральные сочинения этого периода - "Сельскохозяйственная симфония" (или "Деревенская симфония") для симфонического оркестра и 2-х певцов-солистов и цикл "Сельские работы в народных песнях" для смешанного хора в сопровождении русских народных инструментов - оба сочинения созданы по случаю 1-й сельскохозяйственной выставки в Москве (1923). К столетию со дня рождения музыкального и художественного критика В. В. Стасова Кастальский написал хоровое произведение "Русь" на слова Н. А. Некрасова.
В это же время композитор сочинял песни и хоры на революционные темы , писал театральную музыку.
Кастальского и его семью, живших практически впроголодь, выручал Рахманинов, посылая доллары из-за руежа. В 1923 году семью уплотнили - вначале хотели вселить семью рабочего с пятью детьми, но потом ограничились инженером и литератором. В следующем году на Кастальского и некоторых других музыкантов начались нападки со стороны Ассоциации современной музыки (АСМ, создана Николаем Рославцем): они обвинялись в "проповеди великорусского национализма". Стремясь найти поддержку среди некоторых бывших учеников, разделявших его взгляды на ценность национальных традиций, Кастальский примкнул к Ассоциации пролетарских музыкантов (АПМ). В том же 1924-м году
Кастальский планировал переехать в США - при посредстве американского мецената Ч. Р. Крейна и благотворительной организации "The Rescue and Education of Russian Children and Youth in Exile" для него было найдено место преподавателя музыки в Антиок-колледже в шт. Огайо. Вероятнее всего, переезду помешала начавшаяся тяжелая болезнь.
17 декабря 1926 г. Александр Дмитриевич Кастальский умер. Отпевание совершали в церкви Бориса и Глеба на Арбатской площади. Далее произошло практически немыслимое для Москвы 1926-го года - гроб на руках несли вначале к Консерватории, затем к зданию бывшего Синодального училища, далее к дому в Кисловском переулке, где жил композитор, всё это под исполняемое с небольшими перерывами мощными голосами бывших певцов Синодального хора "Святый боже". Далее процессия направилась на кладбище Новодевичьего монастыря и под "Вечная память" гроб опустили в могилу.