О домашних питомцах

Тося Шмидт предложила рассказать о первом знакомстве главного героя со своим питомцем. У меня таких сцен нет. У главной героини "Апокрифа", Таньки, питомцев пока нет (хотя, вероятно, будут) -- не считать же таким скончавшуюся через несколько дней бабочку "мертвую голову"!

Но у некоторых второстепенных персонажей четвероногие питомцы все-таки имеются -- правда, имеются уже, история обзаведения ими осталась за кадром.

У ирландца-контрабандиста Лэри O'Лахана это здоровенный пес Финд, сильно похожий на ирландского волкодава.

Вскоре из шатра, пошатываясь, выбрался сутулый здоровяк в некогда желтой, но основательно выцветшей ирландской лейне. Вид он имел помятый и заспанный, однако был вроде бы совсем трезвым — на такое глаз у Идриса был наметан. Чуть пошатываясь, ирландец неспешно направился к носу курраха, потом неуклюже перебрался через борт и наконец очутился на причале. Следом из курраха бесшумно выпрыгнула белая собака, громадная, как теленок, и косматая, как овца. Усевшись рядом с ирландцем, она замерла, как статуя, устремив на Идриса пристальный, настороженный взгляд.

<...>

До самого рассвета пес прослонялся по ближним окрестностям — на глаза не попадался, но, судя по всему, и далеко тоже не отходил. Поутру Лэри тихонько свистнул — и он тут же объявился, белым призраком вынырнув из кустарника. Вид пес имел довольный-предовольный: маленькие глазки прямо-таки излучали добродушие, а увешанный репьями чуть загнутый вверх хвост гордо раскачивался из стороны в сторону. Вот только длинная свалявшаяся шерсть на его морде была основательно перемазана чем-то бурым, подозрительно похожим на засохшую кровь.

Глянув на пса, Лэри загадочно хмыкнул, однако ничего не сказал. А тот уселся рядом с хозяином, смачно облизнулся и широко зевнул, показав крупные желтоватые клыки.

Пока куррах волокли к воде, он так и сидел возле погасшего костра — неподвижно, как статуя, не спуская взгляда с суетившихся людей. Но стоило курраху закачаться на волнах — и пса словно расколдовали. Бесшумно, как огромная сова, он сорвался с места и в несколько прыжков долетел до линии прибоя, обдав ледяными брызгами ошеломленного Сигге. В следующий миг пес легко перемахнул через борт курраха, быстро отряхнулся и деловито направился к мачте. Пристроившись позади нее — на том же самом месте, что и вчера — он принялся сосредоточенно, с громким чавканьем вылизывать свою шерсть.

<...>

Между тем из-за фургона снова донеслись странные звуки — и издавала их уж точно не Гвен. Кто-то невидимый сначала громко чесался, чавкал и шумно сопел, потом ненадолго затих и наконец неторопливо затрусил, шлепая по воде. Вскоре загадка разрешилась: обогнув фургон, к девушкам вразвалку вышел лохматый вислоухий пес. Пес был поистине громаден — ростом никак не меньше новорожденного жеребенка. Белый от природы, он казался буро-пятнистым из-за торфяной грязи, тут и там покрывавшей его брюхо и бока.

Увидев приближавшееся косматое чудище, Танька невольно охнула и отшатнулась. Однако пес равнодушно прошествовал мимо нее, обдав густым запахом отсыревшей шерсти, и уверенно направился к Орли. Та же, к Танькиной оторопи, не выказала ни испуга, ни даже удивления — наоборот, заулыбалась. А пес грузно плюхнулся рядом с Орли на траву, повернул к Таньке покрытую длинной мокрой шерстью морду и, вывалив на сторону широкий нежно-розовый язык, шумно задышал.

И тут Танька вдруг успокоилась. Пес оказался совсем не страшным — наоборот, всем своим видом он внушал доверие, а его маленькие умные глаза светились неподдельным добродушием.

Уже без опаски она пробормотала:

— Откуда же ты такой взялся?

— Приблудился, — вместо пса ответила Орли и вдруг гордо объявила: — Наш, гаэльский! Знаешь как они с волками справляются?

О могучих псах-волкодавах Танька, конечно, слышала, но не более того. И даже не представляла себе прежде, как те выглядят. Но, поразмыслив, она все-таки кивнула. А потом еще раз посмотрела на пса — с любопытством и уважением.

— А Мэйрион, по-моему, его испугалась, — продолжила Орли громким шепотом, пожав плечами. — И чего бояться-то? Они же охотничьи, а не боевые.

В ответ Танька хмыкнула: еще бы не испугаться такого чудища! Кажется, на этот раз она вполне понимала Мэйрион. Да и «не боевые» — это тоже как сказать. В Танькином воображении вдруг нарисовался громадный пес, весь увешанный броней, в шипастом железном ошейнике, с грозным рычанием несущийся навстречу римскому легиону... Нет, сама она боевых собак, конечно же, не видывала — всего лишь вспомнила лекцию мэтра Полибия о временах Юлия Цезаря. Но ведь такое и в самом деле бывало, пусть и давным-давно. И не где-нибудь, а здесь, на Придайне!

— Может, Мэйрион его за кого-нибудь другого приняла? — осторожно предположила Танька.

— Ну может, — поколебавшись, согласилась Орли. — Я слышала про больших псов Крома Круаха — вот с теми точно лучше не встречаться! Но только они черные и ростом с целую лошадь.

И тут Танька задумалась. Кажется, подруга-ирландка поняла ее по-своему. Но ведь это и в самом деле могло быть объяснением!

— А у наших Гвина и Арауна гончие как раз белые, — вымолвила она наконец.