Жестокий лев

— Он не был пьян.

 — Что? — нахмурился Шауштатар.

 — Отец не был пьян, когда покинул меня.

 — Не понимаю, о чем ты? — проговорил новый царь, почувствовав себя неуютно.

 Девочка обернулась и посмотрела на него снизу вверх. Без доли страха и трепета. Взором, полным скорби и пустоты.

 — Ты сказал, что наш отец сорвался с крыши. Сказал, что он был пьян, — ее голос звучал, подобно шелесту опавших листьев, сухих и безжизненных, — но он не был пьян, когда покинул меня.

 — Он мог напиться уже после, дорогая сестра, — осторожно предположил Шауштатар.

 — Я не верю, — тихо ответила Ишара.

 Она отвернулась и тут же почувствовала крепкую хватку на плече. Пальцы царя так сильно сдавили кожу, что девочка чуть не застонала.

 Шауштатар присел рядом с ней, закрывая собой от глаз знати.

 — А во что ты веришь? — прошипел он ей на ухо.

 Слезы вновь потекли по осунувшимся щекам. Взгляд Ишары пронзал пустоту. Рот ее приоткрылся, дабы произнести, но с уст сорвался лишь тихий шепот.

 — В силу нового владыки.

 — Правильно, сестра.

 Царь поцеловал ее в висок, крепко обнял и отпустил. Резко развернулся к людям хурри.

 — Сегодня день скорби. Пусть Вашшуканни оплакивает потерю. А завтра весь мир узнает, что Митанни по-прежнему нет равным по силе в мире! Содрогнутся наши враги!

 — Твои слова — закон для нас, мой царь, — склонился пожилой муж, что еще недавно приветствовал Паршататара во время торжества, — да благословят боги бесстрашного льва, его царствование, и принесут славу нашей земле.

 Шауштатар кивнул и направился к своей колеснице. Проходя мимо мужчины, он бросил.

 — Отправьте гонцов в земли Киццуватны, Ашшура и Мегиддо. Рабы должны знать, что у них теперь новый владыка.

«Армагеддон», черновик.