Удар током и... помешательство?..
Автор: Алевтина ВараваНужно было купить молоко, и как только она могла забыть? Пушинка обожает печенье с молоком. Может быть, стоит вернуться? Что хуже – заставить пятилетнюю крошку ждать мамочку в два раза дольше или лишить любимого угощения?
Следовало идти за молоком. Долгие годы после она вспоминала этот секундный и такой малозначимый выбор.
Выбор, который сделала неправильно.
Если бы только она пошла купить молоко…
Отсчитала пять ступенек вниз в затхлом тёмном подъезде, распахнула ржавую, плохо выкрашенную дверь, набрала в грудь морозный воздух и заспешила к магазину. Всего двадцать шагов до угла и потом ещё семь.
Молоко. Оно могло бы изменить всё.
Но Полина подняла руку и нажала на кнопку лифта.
Удар тока был сильным. Очень сильным. Кто-то подпалил пластик зажигалкой и оголил пружину внутри. Но всё же удар должен был быть слабее, а не застлать всё вокруг искрами и наполнить жутким, тошнотворным запахом палёного мяса. И воплем. Диким, нечеловеческим воплем, который продолжал звенеть в ушах, разрывая барабанные перепонки.
Кто-то с силой стискивал её правую руку. До боли. Словно бы выжимая косточками внутри из мяса кровь.
– Давай! – рявкнул злой, незнакомый и свирепый голос. – Ну! Эдна!
Её встряхнули за руку, так сильно, что чуть не оторвали от земли. Дыхание испарилось. Глаза, которые Полина не закрывала, распахнулись на её искажённом лице.
Сфотографировали, в сотую долю секунды, ирреальную, безумную картину: седой старик с обугленной по локоть рукой, выпростанной вперёд, парящий в воздухе в полуметре над полом. Стены из крупного, неровного кирпича. Факел чуть выше и левее головы старика: вдетый в крепёж на стене, он чадил, и смоляные капли падали на пол, образуя горящую лужицу.
Это от руки старика исходила тошнотворная вонь сгоревшего мясного рулета.
Рядом, стискивая её ладонь, высился раскрасневшиеся полубезумный мужчина в камзоле и штанах галифе. Он тыкал в старика пальцем и дёргал Полину так, словно её до сих пор сотрясает удар тока.
– Тупая бесполезная дрянь! Ну! Давай! – снова проревел, брызгая слюной, он.
И тогда Полина начала кричать…