Полуночная гостья. 4.7

Все свалялось в клубок, что вверху, что внизу.

Как врага, снег в агонии грязный грызу,

А проглоченный снег в гневной глотке горчит.

Я прощально рычу или ветер рычит? 

Ветер, ветер прощально рычит.

Наважденье, иль натиск метельный ослаб?

Холод тело лелеет. Я словно осталась без лап.

Вот касанием сна

Прошуршит тишина,

Заспешит тишина.

Жизнь допита до дна.

Я одна.

Кто-то тянет тяжелую тушу мою.

Ох, тепло! Распласталась, подобно тряпью,

У костра – у морозной зимы на краю.

Пламя пляшет и пляшет свой дикий канкан. 

А спаситель поесть предложил пеммикан.

Не спаситель – спасительница,

Опасных пространств жительница,

Освободительница.

Вся затянута в черную кожу она.

Ее кожа черным-черна.

А в приюте суровых натруженных рук

Успокоился ладный неласковый лук.

Молодое лицо, ледяное лицо,

Погребальной личины лицо.

Колкий взгляд, что прицелом оценки свинцов

Что прищуром, прицелом свинцов.

Вдалеке от сплотившихся толп и толок

Унаследовал пустоши вольный стрелок.

В глубине глаз,

В уголках губ

Залегла мгла,

Залегла грусть.

Стерлась радость – пусть.

Ей никто не люб, 

Только плач труб,

Плач усталых труб,

Плач остылый труб…