Прости, я так много себе придумал

Прости, я так много себе придумал, пока падал в кроличью нору,

успел прожить жизнь за двоих, разлюбить и выжить,

долго терпел за спиной конвой, эти двое спорили обо мне как дети:

"Мой, говорю!" "Нет, мой!"

Я сбежал на огромном парусном судне, что скрипел кормой и ронял бока,

белых бабочек пенных ловил руками, отпускал в надменные облака.

Море горбилось сытой ложкой, соль проела насквозь, до дыр,

я ступил на берег босой и взрослый, убеждённый, что умер, значит более не умру,

значит, можно идти в пустыню, под палящим солнцем искать уют.

Прости, я так много себе придумал, пока падал в кроличью нору,

здесь, в песках, это стало ясно как божий день.

Слова мираж, ночь - подстрочник, скомкан, вытоптан по утру.

Я вернусь, может завтра, а может быть никуда,

на часах всегда за секунду до, ещё сердце на карту не нанесли,

я иду и думаю, что домой, значит, видимо от тебя,

значит, тихое: "ни к кому"

А вокруг ни времени, ни страны, только тени ложатся, поёт ковыль

и у слов не хочется брать взаймы.