В огне прошлого: отрывок из "Мелодии огня и ветра"

Всё, что помнил маленький Сюн, — мамин голос в ночи. А наутро её больше не было. Так началась его самая горькая утрата, которая не отпускала и через года.

Сюн смутно помнил, как тринадцать лет назад вечером он лёг спать в обычное время, а потом его разбудил мамин голос. Ещё было темно, маленький Сюн так хотел спать, а потому сквозь сон даже не понял, что именно она ему говорила.

Наутро Сюн обнаружил, что угли в очаге погасли, ветер громко стучался в приоткрытые ставни, а он совершенно один в пустом холодном доме. Вэй с вечера остался внизу Долины с дядей, но где же мама?

Сюн начал звать её – сначала неуверенно и тихо, потом с криком и слезами. Заглянул во все комнаты, за ширмы и занавески, обежал озеро, рощу и пещеру, но мама так и не отозвалась.

Вэя очень скоро привёл дядя. А мама не вернулась. Ушла.

В этот же вечер за братьями приехал отец и забрал их к себе, но Сюн рвался домой. Вдруг мама вернётся и не найдёт его там? Будет волноваться. Спустя несколько недель и три побега из резиденции отец всё же уступил и позволил Вэю и Сюну вернуться в Долину под присмотр дяди Аксона.

Сюн тогда ещё не умел играть «Порхание бабочки», а потому бросился забираться по крутому склону сам. Дядя посадил его на спину и поднял на вершину. Сюн спрыгнул, едва стопы коснулись травы, и побежал к дому. Он распахнул дверь с криком «Мама!», но комната смотрела на него холодной пустотой.

Сюну больше не разрешили там жить. Дядя поселил их у себя внизу Долины. Но Сюн всегда рвался на гору Аи. Вдруг мама вернулась? Приходилось каждый раз уговаривать дядю поднимать его на вершину. И Сюн тогда целый день то бродил по дому, зарывшись в мамины вещи, то собирал эдельвейсы и оставлял в маминой комнате, то сидел у двери и ждал её.

Дядя соглашался с каждым разом всё неохотнее. Но к тому времени «Порханию» научился Вэй, и Сюн просил его. Они вместе там сидели.

Но однажды Вэй и дядя сказали «нет». Сюн обиделся и тайком забрался сам по скале, хотя его тысячу раз предупреждали так не делать.

Вот только спуститься не мог. А когда начал, то сорвался, прокатился по каменистому склону, и только скалистый выступ, на который Сюн упал, спас его от смерти. Очнулся он уже в лазарете. У его постели сидел Вэй.

Но ни боль, ни раны не могли заставить Сюна перестать ходить к дому и ждать… А потом дом сгорел, и Сюн в гневе и скорби рыдал над пепелищем.

- Что ты наделал, Вэй?! Это же наш дом!

- Сюн, не ходи туда! Опасно!

- Мамины вещи!

- Сюн!

Вэй крепко обнял младшего брата и отвернул от пожара, но тот вырывался со слезами на глазах.

- Вэй, зачем?!
    - Ради тебя.
    - Ненавижу тебя, Вэй! Ненавижу!

Это был последний раз, когда Сюн плакал при ком-то.

Интересный персонаж? Про него в "Мелодии огня и ветра": https://author.today/work/387080