София Парнок

Серебряный век русской поэзии

София Яковлевна Парно́к — поэтесса и переводчица.

София Парнок родилась 11 августа 1885 г. в Таганроге в семье фармацевта. Ранняя смерть матери и второй брак отца сделали жизнь в родном доме нестерпимой, а отношения с отцом — отчуждёнными.

С золотой медалью в 1903 г. закончила Таганрогскую гимназию, после чего год училась в Женевской консерватории. Уже в юном возрасте она разбирала сложные нотные партитуры. Вернувшись, училась на Бестужевских курсах, изучала юриспруденцию и литературу. В 1904—1905 годах продолжила обучение в Санкт-Петербургской консерватории.

Печатать стихи начала с 1906 г.Увлечение музыкой повлияло на ранние сборники стихотворенний: ощущение мира через ноты прошло через всё творчество. 

Пусть надо мной звучит прощальный вещий крик!

Есть сердце у меня, чтоб разбиваться!..

Я знаю миг последний, скорбный миг,

Когда от счастия нельзя не оторваться, —

Но радостно я по саду пойду!

Пусть новую себе утрату я готовлю,

Так сердцу весело в таинственном бреду;

Любовь меня зовет, и я не прекословлю!

В Петербурге появился в её жизни  Владимир Волькенштейн, выпускник юридического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета. Он был талантливым драматургом, выходцем из культурных кругов. 9 сентября 1907 года София вышла за него замуж.   Брак по обычаям иудеев не выдержал ни одной из проверок, и талантливые люди расстались в мае 1909 года. 

С тех пор София тянулась к подругам, ласковым и надежным. Видимо, отсутствие симпатий к мужчинам спровоцировало тяжёлое детсво: своевольная мачеха и злой отец. 

Приняв православие, София поселилась в центре России. Она отличалась от прочих женщин любовью к мужским костюмам и брюкам, а её приятная внешность привлекала многих. Парнок встречалась и общалась с талантливыми певицами, писательницами, актрисами. Все эти люди жили в своём мире, полном губительных страстей. В начале 1900-х Парнок много писала: переводы, шарады, головоломки и романтические пьесы являлись источником её дохода. В журнале «Северные записки» печатала критические статьи. София сблизилась с Надеждой Павловной Поляковой. К стихотворным шедеврам в этот период относились лирические сонеты, произведение «Белой ночью».

На одном из литературных вечеров в 1914 году Парнок познакомилась с Мариной Цветаевой. Начался бурный роман. Цветаева посвятила Парнок цикл «Подруга», повлияла на творчество молодой поэтессы, в произведениях которой появился личный, интимный мотив. В течение двух лет длились эти отношения, из-за которых  страдали не только обе поэтессы, но их близкие. Марина, стараясь сохранить законный брак с Сергеем Эфроном, покончила с этим сумасшедшим романом.

Снова на профиль гляжу я твой крутолобый

И печально дивлюсь странно-близким чертам твоим.

Свершилося то, чего не быть не могло бы:

На пути на одном нам не было места двоим.

О, этих пальцев тупых и коротких сила,

И под бровью прямой этот дико-недвижный глаз!

Раскаяния,— скажи,— слеза оросила,

Оросила ль его, затуманила ли хоть раз?

Не оттого ли вражда была в нас взаимной

И страстнее любви, и правдивей любви стократ,

Что мы двойника друг в друге нашли? Скажи мне,

Не себя ли казня, казнила тебя я, мой брат?

 Первый сборник Парнок «Стихотворения» вышел в Петрограде в 1916 году и получил положительные отклики критики, открыв перед поэтессой большие перспективы. 

 В 1917 году София уехала в г. Судак, где прожила до начала двадцатых годов. Среди её друзей этого периода - Максимилиан Волошин, сёстры Аделаида и Евгения Герцык. Там познакомилась с композитором А. Спендиаровым и по его просьбе начала работу над либретто оперы «Алмаст». В Большом театре 24 июня 1930 года с триумфальным успехом прошла её премьера. 

Вернувшись в Москву, занималась литературной и переводческой работой. Была одним из учредителей объединения «Лирический круг» и кооперативного издательства «Узел». Выпустила четыре сборника стихов: «Розы Пиерии» (1922), «Лоза» (1923), «Музыка» (1926), «Вполголоса» (1928). 

Парнок продолжала и литературно-критическую деятельность. Именно она впервые назвала «большую четвёрку» постсимволистской поэзии: Пастернак, Цветаева, Ахматова, Мандельштам. Сама поэтесса не примыкала ни к одной из ведущих литературных группировок. Она критически относилась как к новейшим течениям в современной ей литературе, так и к традиционной школе. Её поэзию отличает мастерское владение словом, блестящая эрудиция, музыкальный слух. В тяжелые голодные годы Гражданской войны Парнок занималась переводами. Её поддержала землячка Фаина Раневская и ряд самых близких друзей. 

 Последней музой Парнок была Нина Веденеева, физик, кандидат наук. О ней стихотворение "Седая роза".

Ночь. И снег валится.

Спит Москва… А я…

Ох, как мне не спится,

Любовь моя! Ох, как ночью душно

Запевает кровь…

Слушай, слушай, слушай!

Моя любовь: Серебро мороза

В лепестках твоих.

О, седая роза,

Тебе — мой стих! Дышишь из-под снега,

Роза декабря,

Неутешной негой

Меня даря.Я пою и плачу,

Плачу и пою,

Плачу, что утрачу

Розу мою!

В стихотворениях этого периода исчезла непринужденность, вера в любовь.

В последние годы Парнок, лишённая возможности печататься, зарабатывала переводами. Тяжело переносила быт и культурную атмосферу 1920—1930-х годов. 

По словам современников, София жаловалась на боли в сердце. Предчувствуя близкую кончину, Парнок писала без остановки о мимолетном хрупком счастье и злых превратностях судьбы.

Умерла София Яковлевна от разрыва сердца 26 августа 1933 года в селе Каринском под Москвой. Похоронена в Москве, на Немецком (Введенском) кладбище в Лефортове. 

Все отдаленнее, все тише,

Как погребенная в снегу,

Твой зов беспомощный я слышу,

И отозваться не могу.

Но ты не плачь, но ты не сетуй,

Не отпевай свою любовь.

Не знаю где, мой друг, но где-то.

Мы встретимся с тобою вновь.

И в тихий час, когда на землю.

Нахлынет сумрак голубой,

Быть может, гостьей иноземной.

Приду я побродить с тобой...

И загрущу о жизни здешней,

И вспомнить не смогу без слёз,

И этот домик, и скворешню,

В умильной проседи берёз.

Парнок не являлась членом литературных группировок. Она творила, не ориентируясь на вкусы публики. Слишком яркая, независимая, свободная, ранимая... 

Тихо плачу и пою,

отпеваю жизнь мою.

В комнате полутемно,

тускло светится окно,

и выходит из угла

старым оборотнем мгла.

Скучно шаркает туфлями

и опять, Бог весть о чем,

все упрямей и упрямей

шамкает беззубым ртом.

Тенью длинной и сутулой

распласталась на стене,

и становится за стулом,

и нашептывает мне,

и шушукает мне в ухо,

и хихикает старуха:

«Помереть — не померла,

только время провела!»

О других представителях Серебряного века можно прочитать в сборнике "Серебряный век русской поэзии" https://author.today/work/377084