Захолелеянный

Холён и лелеян до ужаса наш кот, Макс. Максимилиан чёрен, жирен и красив, зеленоглаз, лихо усат и отчаянно, по-кошачьи, умён. А ещё немолод и седеет по мордахе с горбато-широким носом, по ушам, по шее рядом с белой манишкой и даже по лапкам.

Долгоиграющие коты частенько заводятся незапланированно. Несомненно, отлично заиметь в хозяйстве абиссинку, мейн-куна, русскую голубую или даже чудовищного сфинкса. Породистого не меньше герцогской фамилии Ангальт-Цербских и всё такое. Но, жизнь подсказывает всею собой, что самые долгоиграющие душевные котозавры случаются случайно, ну, либо если их кто грамотно подкинет. Либо свистнет, и такое бывает. 

Моя сестрица как-то увела усатую-полосатую малышню с соседнего двора. Наверное, там кто-то даже расстраивался, но Василиса жила у мамы лет тринадцать, гуляла как не в себя, женихалась да знай себе плодилась. Саблезубый ветеран, крысолов и матёрый боец пришёл к деду с бабушкой в холодную зиму и остался на тёплой кухне со специальной кошачьей телогрейкой надолго. Ксюху в наш трухлявый подъезд далёкой студенческой жизни явно подбросили, и она, ворвавшись в иррационально-безграничные остатки любви недавно-детских жизней, навсегда оставила следы своих лапок в наших душах. Ну и, на память, несколько шрамов на Катиной руке из-за фена, напугавшего кошку до ужаса. 

Максимилиан холен и лелеян, восполняя лакшери условиями отсутствие боёв до драных ушей и мартовского ора из-за невест. Макс кастрат, но мы тут не причём, честное слово. Это всё его первая, так сказать, владелица, но лишиться кокушек явно стало не самым страшным в жизни одного красавца-кота. Максу стукнуло три, или пять, или ещё сколько-то, когда хозяйка принесла котеище в ветеринарку усыплять. 

- Вот прям при мне, - наверняка кровожадно-беспощадно заявила неведомая грымза, - ухайдакате по-ветеринарски моего Блэка, он кровью сикает.

- Но, позвольте, мы его вылечим! Бесплатно! 

- Ничонезнаю, колите его шприцем насквозь, прямо в горячо-трепетное сердце!

Врачи не сдались, выбив право передержки на «вдруг кто возьмёт». Тут-то коту и фартануло. Инста и доброе сердце Кати сделали своё дело.

- Какой он, к бесу, Блэк? – возмутилась Катерина Сергеевна. – Вылитый Максимилиан.

Именно таким образом кота переименовали, а память о сериале «Кухня» и Огузке с той поры поселилась у нас в сердцах. И, девять лет назад, наша семья взялась дружить, кормить, лечить, любить, временами орать, иногда попинывать, а также холить и лелеять чрезвычайно красивого, умного, хитрого, наглого, толстого, ласкового по желанию, всегда голодного и крайне гладко-переливающегося своей агатовой шубкой, кота. 

. 

Годы летели, Макс ел, спал, пил, гадил, охотился за моими ногами, ластился к утренне собирающейся Кате, давным-давно гонял ребёнка, а также обожал делать дружеский кусь моим булкам во времена оные писательской деятельности на кухне. Каждый раз, зараза, делая это неожиданно, нагло и незаметно ровно ниндзя. 

Как-то Максимушка заболел, подцепив вирус с коврика у входа. Мохнатое хамство нагрелось горячее своих 38-39, лежало тряпочкой, не могло запрыгнуть на диван, отказывалось даже от жидкого корма и едва-едва пило. Кошак помирал и всем переживалось.

- Держите, витаминки в холку и не больно, а вот антивирус в ляжку, кусаться станет.

Дева-ветеринар оказалась права, но Макс не кусался, испуганно нюхая никель стола, где явно кого-то вот-вот резали. После первого похода под зелёный крест котеище не реагировал ни на что, даже на грохот трамвая. После второго, разом ожив за три дня, нахально выбрался из-под пуховика и, крутя кругло-ушастой башкой по сторонам, клацал зубищами да розовел языком, ловя мягко падающие снежные хлопья. 

Больше Максимус не болел и пока никак не негативит на прописанный сухой корм. А мы…

А мы холим да лелеем кота-старика, твёрдо усвоив, что:

- Кот-пенсионер – горе в семье, особенно наш Байден.

Древнее и благородное существо, приближаясь к кошачьему Альцгеймеру, как и положено, полюбил жаловаться на жизнь, требовать больше, ещё больше, как можно больше внимания с любовью и так далее. Требует он это всё донельзя противными завываниями, сидя в коридоре и самозабвенно выводя руладу за руладой. 

В общем, где-то на прошлой неделе, Катюша, наблюдая наши с ним обнимашки, и сказала:

- Захолелеяный он у нас.

Ну, да, так и есть.

И разве оно плохо?