Моя полиция меня бережёт, сама поймает, сама стережёт...

На самом деле у чешской полиции мотто «помогать и беречь», вот они и пытаются в меру сил.

Вчера около полудня сижу, караулю пробуждение обеззубленного йоркшира.

Пёсику пять лет, пародонтоз страшной силы, в целом характерный для такой микрособачатины. Но зубы ни разу не чищены, средства от пародонтоза и против камня собачка не принимает, потому что они невкусные, но хозяева не почесались. пока им не только не надоела адова вонь из собачьей пасти, но пёс уже третий день не мог жрать.

Хозяин — мастер по чистке ковров, завёз мне бобика по дороге на работу и смог показал, что там с зубами только краешком. Так как песик при попытке посмотреть ему рот, рычал и швырялся, плюясь вонючей слюной, гноем и кровищей, вытекающей из-под болтающихся во все стороны коричневых зубов.

Усыпила, сняла камень вместе с зацементированными в нём зубами. Резцы выпали сами, коыки еще держаться, премоляры и морялы на удивление в порядке и даже чистые. Заодно вынула почти начисто сгнивший левый верхний еще молочный клык, который вообще-то вынимают самое позднее месяцев в 10, дабы не собирал в щель между собой и коренным всяку каку, и не работал как мина замедленного действия.

Звонок по телефону.

— Добрый день, вам звонит полиция Чешской республики.
— Слушаю.
— Могли бы вы заехать с патрулём на хутор, там собаку отравили.
— Могла бы, но не сейчас, сейчас у меня пациент из наркоза выходит, я не могу его бросить. А почему хозяева не мегут собаку привезти к ветеринару?
— Там всё сложно. Они сидят на социальном пособии, и у них денег нет на бензин, плюс отец пьян, а дочь умстенно отсталая и у нее нет прав.
— Если собака отравлена, то мне надо знать чем...
— Они не знают, они нашли её утром, лежащей без сознания.
— Утром? Сейчас уже полдень, но мне надо знать чем собаку отравили, чтобы ввести ей специфическое противоядие, к тому же надо бы сделать капельницу и так далее. И было бы неплохо сделать анализ крови, а это не ко мне, лучше обратиться в клинику в Постолопртах (30 км от нас), там есть все необходимое оборудование. Но в любом случае я сейчас не могу отъехать. С другой стороны сейчас в быту сложно найти препарат, которым можно отравить собаку. Какие у собаки симптомы?
— Я сейчас к вам пошлю патруль, они там только что были, потому что эти люди написали заявление на соседей, что вот соседи и отравили...

Я тяжело вздыхаю. Тут любая внезапная и непонятная болезнь большинством владельцев определяется как «соседи отравили».

У собаки опухла морда от укуса пчелы? Соседи отравили.

Приводят собаку, которая не дает дотронуться до живота. Конечно, соседи отравили. При осмотре обнаруживается рваная рана в паху — оказывается собака часто лазает через забор, на который хозяин от избытка ума прибил колючую проволоку... И так далее до бесконечности.

Йорк пробуждается, я звоню его хозяину, что собачку можно забирать. Хозяин говорит. что сейчас доделает еще один ковёр и сразу приедет.

Приходит патруль и просит меня по видео, которое они сняли на телефон, подтвердить диагноз отравления. На видео белая шпицеобразная собачка неподвижно лежит на боку в разъезженной после дождя грязище.

— Панове, это несерьёзно! — негодую я. — По фотке я диагноз поставить не могу, это же не сломанная нога в конце концов! Судя по видео, собака даже не дышит.

— Подождите, — говорит полицайт с телефоном. — Она еще вот так лапками дергала...

Находит и показывает мне еще одно видео. где собака закидывает голову на спину и перебирает лапами.

— Ну не знаю, — говорю я. — Всё равно по видео я диагноз не поставлю. тем более это больше похоже на травму головы, разрыв аневризмы или эпилепсию. И без лабораторных анализов вам никто диагноз не скажет.

Договариваюсь позвонить в полицию. когда йорк уйдет домой. 

Примерно через полчаса приезжаю с патрулём на хутор к собаке. Нас заводят на задний двор, где всё в той же луже всё так же лежит белая собачка. На улице плюс пять градусов. Я злобно переношу собаку на деревянный настил перед сараем, констатирую глубокую кому и делаю ей последний укол — единственное,3 что я могу и обязана сделать в этой ситуации.

Сдираю с благоухающего перегаром хозяина двести крон (примерно 8 евро) — минимум за евтаназию маленькой собаки и патруль увозит меня обратно на мою работу. По дороге полицейские настойчиво пытаются меня уговорить написать протокол о смерти от отравления.

«У нас же заявление от хозяина!»

Я категорически отказываюсь, твердя, что смерть наступила от эвтаназии, хотя собака скорее всего померла бы и сама при такой заботе, например, вмёрзнув ночью в грязь.

Сегодня утром прибегает патрульный за протоколом и сильно расстраивается, прочитав там сухую констатацию фактов, виденных мной: белая собачка в коме и вынужденная эвтаназия, проведённая болюсом тиопентала в кровеносную систему.

Я опять объясняю, что причину комы может установить только патолог, но для этого тело собаки должно быть отправлено на вскрытие в лабораторию. Хозяин же собаки это делать не захотел, так как вскрытие стоит минимально пять тысяч (200 евро).

Оукей. патрульный удаляется и через 10 минут мне звонит начальница смены и снова пытается меня уломать на подтверждение отравления, так как у них же заявление.
А-а-а-а!! Дайте мне силы защититься от берегущей нас полиции!!