Субботний отрывок: выпуск 74

Невинная беседа с Янъи не стала успокоением. Выслушивая, казалось, бесконечные истории о жизни бамбукового дома в Янчэне, Юэминь осознала одну важную вещь: всякий, кто не берёт судьбу в собственные руки, становится чужой игрушкой. Щепкой, гонимой ветрами по бурным водам могучей реки.

Прервав служанку на полуслове, она отправила ту на городской рынок и приказала ждать, а сама пошла искать У Шусяня. Говорят, злого пса можно обуздать, только бросив сахарную кость. Старший страж в их доме и был таким псом.

Обнаружив того в саду, Юэминь облегчённо выдохнула и подошла ближе.

У Шусянь упражнялся с мечом — остро отточенный клинок рассекал воздух с едва уловимым свистом, напоминая вспышки рассерженных молний. Тело меча словно растворилось в полутьме и казалось невесомым, как лебяжий пух. Семье У не зря доверяли охрану Авичи. Среди них нет плохих воинов. Сердить таких очень опасно, легче притушить бдительность.

Хотя Юэминь подошла к площадке для тренировок совершенно бесшумно, её всё равно почувствовали. Молнии резко погасли — страж У остановил вращение меча и бросил взгляд через плечо.

— Третья принцесса?

Голос звучал безразлично, но Юэминь жила рядом с ним очень давно и уже научилась улавливать за ледяным тоном сдержанный, почти незаметный интерес.

— Давно не была здесь…

Не договорив, она оттолкнулась носком от садовой дорожки и быстрокрылой птицей понеслась вперёд, на ходу призывая духовный меч. У Шусянь уклонился, вместо того, чтобы встречать атаку оголённым клинком.

— В тебе нет спокойствия… — тихо прозвучало сбоку, а затем последовал удар — несильный, но достаточно чувствительный, чтобы заставить её кисть онеметь.

Пальцы разжались сами по себе, позорно выпуская короткий меч. Где-то у ног гулко звякнуло — клинок, приобретший физическую форму, пожаловался на такую грубость и… безвольно затих. Юэминь охнула. Наставник совсем не жалел её гордость — крепкие руки тут же вывернули кисть за спину и упёрлись в плечо, заставив склониться от резкой боли.

— Шифу… шифу… я была неправа! — поспешила повиниться она.

Захват немного ослаб, но чужие руки по-прежнему контролировали оказавшееся беспомощным тело.

— Сколько раз я говорил третьей принцессе не браться за оружие, не дождавшись внутренней тишины? Такая атака равносильна самоубийству. Будь на моём месте другой, принцесса уже поплатилась бы за дерзость.

— Мне казалось, атака получилась незаметной.

Юэминь солгала, не моргнув глазом. Она решила из самой себя сотворить ту самую сахарную кость, отвлекающую сторожевого пса. И это удалось.

Когда страж У отпустил её, третья принцесса долго растирала повреждённую кисть пальцами и вздыхала. У Шусянь только выглядел бесчувственным. Сейчас он совершенно точно жалел глупую деву!

— Ах… страж У, какой ты грубый, — недовольно заметила Юэминь, призывая в руку духовный меч — оружие пошло рябью, превратившись в яркую звезду, что незамедлительно погасла, войдя в поле её внутренней ци через открытую ладонь. — Теперь всю ночь не усну… Больно!

У Шусянь порылся за широким поясом и вытащил оттуда крупную пилюлю подозрительно коричневого цвета. Юэминь скривилась.

— Что это, страж У? Помёт летучих мышей?

Получив в ответ сердитый взгляд, она лукаво улыбнулась. У Шусянь вложил пилюлю ей в ладонь и терпеливо пояснил:

— Приняв лекарство, третья принцесса будет крепко спать.

— Правда? Что-то маловато в этом твоей искренности…

На этот раз взгляд У Шусяня был долгим и укоряющим. Юэминь мимо воли почувствовала укол совести и поспешила заверить:

— Я шучу, страж У! Твоя ученица сама виновата. Не стоило нападать на того, кто в несколько раз сильнее.

Цель уже достигнута — теперь никто не станет сторожить у дверей, посчитав её крепко спящей. Злой пёс обязательно потеряет бдительность.

— Дело не в том, что твой противник сильнее, — спокойно возразил У Шусянь. — Меч рождается внутренней силой воина. Если сердце воина беспокойно, он уже проиграл. Неважно, силён или слаб тот, кто ему противостоит.

Юэминь потупилась, внезапно ощущая жгучий стыд. Она пыталась обмануть самое преданное семье Фу сердце! Разве это достойно третьей принцессы мира духов?

— Я запомню твои слова…

У Шусянь не просто старший страж их дома в Минфу, он тот, кто научил её держать меч. И тот, кто верно защищал с самого рождения, во многом заменяя родного отца. Не станет ли эта невинная ложь чёрной неблагодарностью?

Страж истолковал её смущение по-своему. Как обиду. Его сильные пальцы вновь нырнули за широкий пояс, извлекая наружу… серебряного скорпиона. Насекомое выглядело настолько живым, что Юэминь невольно отшатнулась.

— Не бойся, третья принцесса! — У Шусянь подул на скорпиона, заставив того превратиться в тонкий браслет. — Он не настоящий. Это Коготь тьмы, как у стражей Авичи. Возьми.

Видя, что она не спешит прикасаться к скрытому оружию стражей Авичи, У Шусянь сам надел браслет на руку Юэминь. Холод серебра неприятно обжёг кожу, тут же становясь заметно теплее.

— С днём рождения… Минь-эр.