Субботний отрывочек из новенького

Еще один пост в поддержку бессрочного флешмоба от Марики Вайд.

И сегодня будет кусочек свежей главы из романа (тык на картинку).

Пятнадцатилетний принц заказал для себя одежду, какую носят аристократы в Баб-Илиме, стал завивать и укладывать волосы на аккадский манер, только закалывал их шпильками по бокам, чтобы не лезли в глаза. Он стал замечать необыкновенный интерес юных служанок к собственной персоне: отличавшийся более светлыми волосами и кожей, большими глазами цвета темного янтаря, утонченный, немного хрупкий на вид Ахет разрушал привычные стандарты мальчишеской красоты. По утрам до занятий сын фараона прогуливался с аби по берегу дворцового пруда, беседовал с ним на всевозможные темы, начиная с погоды и заканчивая взглядом на внутридворцовые правила. Ахетмаатра пытался говорить о политике, но аккадец не хотел поддерживать такой разговор, ссылаясь на неведение. Подросток тоже понимал, что знает о мире за стенами дворца очень мало, особенно, о делах отца или джети.

В один из таких дней внутренний двор после завтрака посетил Владыка Рамсес в сопровождении телохранителей и Хабасефа.

— Почему у нас чужеземцы ходят без присмотра? — рыкнул царь на охрану.

Те в ужасе переглянулись, ведь никто еще не переступал порог дворца ни с царского входа, ни с гостевого. Незнакомцы повернулись на шум. И только тогда писец узнал в одном из них младшего принца.

— Мой Владыка! — тихо произнес Хабасеф, чтобы его слышал только царь. —Это твой сын Ахетмаатра и аккадский раб.

— Вижу… — нахмурился Рамсес. — Позови его.

Писец подбежал к подростку, прикрикнул на него и вернулся назад. Ахетмаатра подошел к отцу, приветственно поклонился.

— Говори, — приказал фараон.

— Приветствую тебя, Владыка обеих земель, — не меняя языка, торжественно изрек принц. — Да не померкнет твое солнце во тьме времен.

Рамсес в недоумении посмотрел на сына: он издевается над правителем, который плохо понимает разговорный язык Баб-Илима? Ситуацию попытался исправить Хабасеф:

— Мой господин! Младший из сыновей поприветствовал тебя и пожелал долгих лет жизни.

Немного подумав, царь пристально посмотрел на мальчика с темными волосами ниже лопаток, завитыми в аккуратные локоны, в длинной расшитой рубахе, поверх которой в несколько слоев была обернута бело-бордовая ткань с кистями, и, замахнувшись, сильно ударил того по лицу.

— Со мной говори на моем языке! — отчеканил фараон, быстрым шагом пошел по тропинке к другому краю двора. За ним последовала и свита.

— Убил бы его… — с ненавистью прошептал Ахет на аккади, подошел к пруду, зачерпнул ладонью прохладной воды и плеснул на горящую от пощечины кожу.

Эшайя отер лицо подростка своей накидкой, стараясь не размазать густую подводку на веках.

— Прости его… И выброси такое из головы, — сказал врач на ухо господину. — Зло не приносит добрых плодов, запомни это.