Костыгова Светлана на приёме у Ари Видерчи

На столе перед Ари лежит раскрытая тетрадь, рядом ещё одна, в которой невидимый помощник выводит зигзаги одновременно двумя руками.

— Теперь ты! — предлагает он Ари.

Та берёт в каждую руку по лайнеру и повторяет узор.

— Хах, чуть похуже, чем у тебя, но успехи, определённо, есть, — радуется она. — Интересно, много ли в мире амбидекстеров? 

— Здесь на Земле только один процент, — сообщает всезнающий помощник.

— О, тогда моя сегодняшняя гостья— большая редкость. Светлана как раз входит в этот один процент уникумов. Хей, что ты задумал?

Помощник что-то сосредоточенно ищет в столе. Наконец, кладёт перед Ари открытку.

— Можешь попросить её подписать для меня обеими руками?

Ари закрывает тетрадь, берёт открытку и наигранно ворчит, удаляясь в кабинет:

— Значит, как я двумя руками пишу, для него обычное дело...

— Ну, Ари, зигзаги в тетрадке — это же не то! — доносится ей вслед.

Когда приезжает гостья, помощник учтиво встречает её и провожает в кабинет. Ари приветствует Светлану. Девушки усаживаются в кресла.

— Светлана, мне очень приятно, что вы здесь. Тем более, вы указали несколько интересных фактов, про которые мне хочется узнать подробнее. Начать хотя бы с того, почему родители не хотели, чтобы вы занимались творчеством. Расскажете?

— У нас была своеобразная семья... Мать считала, что я не должна выделяться и привлекать к себе внимание. Вообще. Она это объясняла заботой, чтобы меня не таскали по конкурсам и соревнованиям в ущерб учёбе.

— Но, как я понимаю, это вас не остановило, — улыбается Ари. — Ведь вы придумали собственный лор, по которому пишете более пятнадцати лет! А с чего всё началось?

— Ну, я же не могла разучиться дышать? А с творчеством, в моём случае, это самая правильная ассоциация. Поэтому меня спасла цифровизация и интернет.

— Интернет многим дал шанс, — соглашается Ари. — А первым был рассказ или сразу замахнулись на крупную форму?

— Сразу была крупная. Это были очень детские записи, наброски и черновики «Хранителей надежды». Сейчас уже переработанные, но с оставленной сюжетной канвой, они ждут своего часа выкладки на АТ.

— Ого! Необычно и здорово. Я знаю многих, кто делал попытки писать ещё до школы. Это были стихи или комиксы. Вы же сразу взяли быка за рога. Но мне интересно, как всё-таки зародилась идея?

— С одной стороны не хочется пугать вас, а с другой — показать, что всё возможно, — многообещающе начинает Светлана. — В детстве многое делалось параллельно: то есть писался текст, к нему в дополнение шли стихи, превращаясь в песни, это добавляло новые куски текста — такая вот мешанина. Именно благодаря тому, что были стихи (и они гораздо легче сохранялись в памяти не только у меня) «детская» часть лора вообще выжила. Потому что был момент, когда мать нашла записи и меня потом затаскала по психиатрам с целью доказать, что эта писанина — болезнь, с которой надо бороться. Врачи сказали ей, что это нормально, но я тогда ещё больше ушла в подполье, потому что контроль был адовый. 

— Ох, вот тут я, честно, не знаю, что сказать, — теряется Ари.

— А потом так получилось, что я попала в одну из армейских кадеток, и уже их состав стал для меня больше семьёй, чем родители, — спокойно продолжает гостья. — Появилось и место, и силы на творчество, а на фоне первой любви это ещё и расцвело. Тогда же оформилась идея написать что-то более крупное, чем «Надежда». Пытаясь объяснить некоторые моменты в первоначальных текстах, я вышла за пределы «локальных легенд» и поняла, что история сама по себе гораздо более фундаментальная, чем просто история разведчика, хирурга и той_кто_ждёт.

Дальше был 2003 год, ставший в моей жизни одним из самых сильных и болезненных поворотных моментов. В тот год было много смертей, которыми пришлось заниматься мне лично. Причём ушли не только знакомые люди, но и сильно нужные и близкие: бабушка, муж и дочь. И тогда было не до творчества, потому что нужно было хотя бы пережить. Это был второй момент, когда творчество пошло в утиль ради того, чтобы через него не возвращаться к некоторым воспоминаниям. Пару лет я могла писать только канцелярским языком что-то не крупнее докладной записки.

Ари сосредоточенно слушает, боясь прервать откровения Светланы.

— Снова писать худлит я стала несколько лет спустя. Мы тогда переписывались с троюродной сестрой по аське. Она начинала с фанфиков по «Звёздным войнам» и спрашивала, как, на мой взгляд, должен был поступить персонаж в той или иной ситуации. Это постепенно раскачало, и я стала увеличивать и количество текста, пытаться заново рифмовать. А потом кто-то из «доброжелателей» слил мой аккаунт на дайри.ру родителям, и мне снова устроили скандал, что я позорю семью, занимаясь «словесной проституцией». Тогда я ушла на малоизвестный (в то время) Фикбук. Там было много черновиков, рассказов, набросков, но за крупное что-то я боялась браться, да и не получалось. Во-первых, потому что в памяти были лишь обрывки истории, а во-вторых, не хватало просто наработки текста. Чем больше пишешь — тем писать проще, а тогда были мелкие обрывки. И это походило на старый пазл, куски которого частично заляпали краской, частично потеряли, а часть непонятно, где должна стоять в общей картине. 

— Да, мне это знакомо, — кивает Ари.

— А в личку сестре я так и продолжала скидывать куски радостных моментов. В какой-то миг ей это надоело, и она достала все мои черновики (даже то, что я считала безвозвратно утерянным) и начала направлять меня на сбор этого всего в одну историю. Я не спешила окунаться, осознавая масштаб, но тут у сестры умерла мать. Время пришло... И, после того, как разгребли чисто юридические моменты, чтобы отвлечь сестру и вытащить из депры, я пришла к ней с черновиками и сказала — «я одна не могу, поможешь?». Так началась эпоха Миров Странников.

— То есть, это можно считать некой отправной точкой?

— Наверное, да. Сначала вышла «Первая война - 1» — собственно текст там и по темпу, и стилистике отличается от всех последующих как раз потому, что мы тогда ставили себе задачу не столько «написать книгу», сколько отвлечься от пожизнёвых проблем. И такая «терапия» помогла. Помимо того, что писала я, у сестры тоже были свои наработки по этому лору. И когда мы решили дополнить мой «сломанный пазл» её кусками, то Миры окончательно ожили и приняли ту форму, что есть сейчас. А «Первую войну» будет ждать переделка и дописывание уже на свежую голову.

— Светлана, а родители, даже спустя столько лет не принимают эту важную часть вашей жизни? Но ведь сейчас это не мешает ни учёбе, ни личной жизни. Вы когда-нибудь пытались понять их мотивацию?

— Я стараюсь, чтобы они об этом не знали, — улыбается гостья. — Так всяко проще. Они старенькие и, если что втемяшилось, то тут даже смерть не переубедит. Проще просто дождаться. Я надежд на понимание с их стороны не питаю. Просто пишу, что считаю должным и стараюсь радовать читателя.

— Думаю, в вашем случае — это правильно. Светлана, ещё хочется, чтобы вы рассказали о Мирах Странников, — просит Ари.

— Миры сами по себе — проект великой наглости! Это история разных героев, часть из которых переходят из книги в книгу, по четырём большим временным промежуткам из глубин веков до наших дней. И «Изменчивые» — это самый древний период, предыстория достаточно сильного катаклизма. Но в откровенный постап мы уходить не хотим (всё же книги должны оставлять читателю надежду), а выводим к современному технологическому миру.

Параллельно с этим я взялась за составление (хотя бы техническое) вики по лору, отрисовку карт и привлечение читателей. Плюс, собрав стихи разных лет, я смогла их озвучить с помощью нейронки Суно — так вышел первый музыкальный альбом по лору из шестнадцати песен «По зову Звезды».

— О, вы очень серьёзно подошли к делу! Столько всего уже сделано. А чего ждать впереди?

— Ну, если говорить про планы, то тут не так много. Первый цикл (Изменчивые Дороги) нужно подводить под стандарт, а то он получился даже для моего неформата неформат: должно было быть четыре крупные арки и три мини-арки (по одной между крупными), а у нас вышла Первая война отдельным блоком (которую нужно дописать) и остальной блок в две крупные арки и одну промежуточную, которые сильно отличаются по стилистике с первым блоком. Как позабудется окончательно, и эмоции схлынут — сядем за доработку. 

Сейчас второй цикл (из шестнадцати запланированных) уже начался большой аркой «Под крылом Звезды», следующая большая арка «Нехоженые тропы» (которую мы сейчас оформляем и планируем подать на конкурс роудстори) готова процентов на восемьдесят, и скоро выйдет в свет. Продолжение второго цикла и часть третьего так же пылятся в черновиках в ожидании своего часа.

Чисто технически мы стараемся ровнять текст, чтобы читать можно было с любой книги, но некоторые ружья выстреливают даже не в следующем томе, поэтому для любителей пасхалок и пазлов — есть вселенная и можно читать с самого начала, смотреть, пытаться найти что откуда. Так же сейчас подумываю сделать глоссарий с часто встречаемыми у читателей вопросами, для их объяснения.

— Вау! Я восхищена глобальностью вашей работы. Светлана, а что вам даёт этот мир?

— Всё и ничего. Большая часть историй — это пересказы легенд, что ходили в нашей с сестрой семье. Мы сделали попытку их собрать, систематизировать и рассказать не только будущему поколению Дома, но и всем желающим. А заодно и объяснить откуда, как и почему появились некоторые традиции, фразы и приметы. Как мы иногда шутим: это учебник альтернативной истории со времён «до динозавров» и по сегодняшний день.

В частности, действие книги, что сейчас готовится на конкурс, происходит на Земле порядка 3000-3500 лет назад.

— Ваш энтузиазм вдохновляет! Думаю, сейчас самое время вытянуть для вас карту. Давайте вместе посмотрим. Мне хочется знать, что ждёт вас и ваш Мир.

Очень важно, что здесь видите именно вы. Потому что для меня эта карта красивая, холодная, звучащая и несущая надежду.

Когда гостья уходит, невидимый помощник задумчиво выдаёт:

— Действительно, редкость...

— Ты про один процент?

— Да, думаю, мне нужно заняться исследованием, как способность одинаково владеть обеими руками влияет на возможность создавать иные миры...

* Записаться на приём к Ари Видерчи можно в личные сообщения на Автор Тудей или ВКонтакте (ссылка в профиле)