Полуночная гостья. 5.16

Пробуждением ранило утро, взрывая кошмар.

От земли поднимался туман, словно пар.

Тот туман шелестел. Его шорох и шелест оформились в речь:

– По оврагу вперед! Побыстрее, чтоб время сберечь!

Коль промедлить, закроются напрочь Врата.

Смехотворною станет, напрасною вся суета.

Спекся в камень секунд шлак.

Стал глубоким мелкий овраг.

Его стенки тянулись ввысь,

К небесам поднялись.

Крепостными стенами со дна нам казались они.

По краям застывали зубцами замшелые пни.

Хохотало ехидное эхо спешащих шагов.

Мрак придонный нахраписто рвался из берегов.

А полоска далекого дня наверху налилась багрецом.

Сквозь кровавость склонялось к нам злой великанши лицо.

Грунт вибрировал под ногой,

Словно выспавшись год-другой,

Вдруг проснувшись, 

Потянувшись,

Зверь подземный сладко зевал

И готовился вызвать обвал,

Чтоб пути перерезать нить,

Чтобы путников похоронить.

Пролегла впереди бледно-желтого льда полоса.

Замогильно стонали холодные голоса.

Кто-то мертво шептал про покинутость тесных могил,

Про заброшенность старых могил

И судьбу сиротливых костей нам устало сулил.

Горло хода сужалось, тревожило близостью стен.

Сдуру б нам не попасться в мучительный плен.

Выцвел мир, утратил цвет.

Вот погас последний свет.

Мы спускались вглубь земли,

Солнце в памяти несли.