Дорога нас ждет!

   Вольная Вортюга

Именно это броское название красовалось на скульптурной композиции, что возносилась перед заставой, перегородившей трассу, идущую в город. Высокая кирпичная башня по левую сторону от дорожного полотна, приземистый бастион из армированных мешков — по правую. По бокам от каждого из них виднелся высокий забор с колючей проволокой поверх и глубоким рвом спереди. Похоже, что они огораживали весь город. Серьезно тут относятся к безопасности! Я снизил скорость, и от будки, что стояла рядом со шлагбаумом, на середину дороги вышел человек в зеленой фуфайке, фуражке того же цвета и остановил меня красноречивым жестом:

«—Ваши права и документы на машину. Где страховка? Наркотики есть? А если найду?

Так, с улыбкой вспоминая обычные «приветствия» от наших дорожных инспекторов, я вывалился наружу, благоразумно оставив ружье в автомобиле.

- Это мой клиент, Браномир!

Вместо крепкого парня в форме ко мне подошел плотно сбитый невысокий мужчина в одеянии, более подходящем началу двадцатого века. Серый пыльник, накинутый поверх шерстяного жилета, свободные брюки, заткнутые в хромовые сапоги. На голове широкополая шляпа, лицо серьезное, но чисто выбритое. Меня его острый взгляд как будто-то прожег насквозь, и сразу стал ясен характер службы этого незнакомца. Вооружен не винтовкой, а револьвером, чья рукоять выставлена напоказ из кожаной кобуры. Но часовой все равно остановился неподалеку и внимательно за мной наблюдает, страхуя «безопасника». Из-за мешков выглядывает ствол пулемета с кожухом для водяного охлаждения, и заметны головы часовых. То есть здесь уже сложился некий регламент несения службы. Что в принципе радует.

- Здорово дневали, уважаемый!

Кому непонятно, это мне пожелали доброго дня, хотя дело к вечеру идет. Я в Сибири частенько сталкивался со староверами, так что кое-что понимаю в старинном говоре.

- И вам здравствовать, милейший! С кем честь имею?

- Приятно видеть у нас такого вежливого гостя. Издалека к нам? Долго добирались?

Я решил не юлить и ответил честно:

- Откуда я сам, по вашим понятиям, даже не скажу, но четвертый день до жилого места добираюсь. Лесами да полями ехал.

У Браномира аж челюсть отвалилась от моего нагло известительного заявления, но «безопасник» если и удивился, то вида не подал.

«Человек-кремень!»

- Это ж откель вы так долго ехали, милейший?

Я коротко поведал места, по которым проехал, и даже упомянул про ночное нападение оборотней у реки. Безопасник покивал в ответ и протянул широкую, как лопать, ладонь.

- Сыт Мироныч, к вашим услугам.

- Олег Семенович.

- Варяжского рода, значит, милейший. И машина у вас прелюбопытная. Но рассказу вашему верю — такое не придумать. Эк врата нынче как далеко двинуло! Но вам, надо признаться, здорово повезло, и человек вы, судя по всему, храбрый. Такие нашему городу пригодятся. По поводу всего остального завтра в управе побеседуем. Вечереет уже. А мне еще надо по поводу этого клятого хутора распорядиться. Ты глядишь, как оборзели разбойнички. Браномир, осмотри повозку и выпиши гостю временный пропуск в город.

Мироныч быстро удалился. Мое сообщение его ни на шутку встревожило. Служивый особо не усердствовал, больше любопытствовал, да вопросы задавал о местах, через которые я проехал. Было заметно, что они вызывают у Бранибора и помогавшего ему парня в зеленом безотчетный ужас. Особенно рассказы про лес. Местные, получается, у нас не лесовики? Он сразу посоветовал спрятать все оружие в чехол и на улицах города им не светить. В Вортюге для его ношения потребно получить разрешение, да и то дадут скорее всего лишь на револьвер. Он поинтересовался, где я намерен остановиться и посоветовал пару лавок для закупки провизии:

- Туда наши с Ярпени поставляют все самое свежее.

Я лишь усмехнулся в ответ на такую незатейливую рекламу. Затем мне сунули в руки кусок обработанной как-то особенно кожи с оттиском номера и выполненную типографским способом карту Вортюги и окрестностей, а также небольшую брошюру. Вот это дело!

- Дальше меня будут останавливать?

- Версты через три застава городских стрелков, пропуск покажете и пропустят.

- Благодарствую!

Ну что ж. Гостей здесь, похоже, все-таки привечают. Ну а как еще развивать этот странный лоскутный мир? Часть людей ведь сюда проваливается безо всякого спроса, с переносом их земли, но некоторые приходят в виде гостей. Как, например, я. Напряг только местный «безопасник», больно глаза у него выпытывающие, и не договаривает чего-то. Но пропустил. Видать, вызвал у служивого искренний интерес. Однако как тут все сложно устроено! Люди в зеленых фуфайках и брюках явно служаки типа военных или погранцов. Этот Браномир точно из деревни! А ведь Беляна упоминала об обязательной службе поселян. Порядки навроде как у казаков. Налог платишь кровью, зато живешь раздольно. Не хочешь – иди в батраки. Во всяком случае, честно. Тогда интересно, как в городе все устроено? Там люди разбиты на сословия и цеха? И куда определиться мне? Так за думками и доехал, не спеша до поста местной городовой полиции.

- Гость?

- Вот пропуск.

- Ага, сам Сыт Мироныч успел побеседовать. Ванятка, отворяй калитку! Оружие убрано?

Урядник в черной форме заглянул через окно в машину.

- Так точно. А этот нож с собой носить можно?

Старший и Ванятка с любопытством уставились на фалкату.

- Знатный у тебя, гость, ножичек! Но клинки у нас разрешены. Разве что использовать лишь по назначению. Оголишь без веского основания – каторга, убьешь кого без свидетелей – каторга.

- Тогда зачем носить?

- По ночам звери разные на улицы выходят, особенно зимой. Мы не успеваем всех ловить.

«Успокоили, называется!»

Мне дали пару подсказок, как быстро отыскать постоялый двор закупного товарищества и отпустили с богом. В сторону города за это время мимо нас прошли два грузовых каравана. Видно, возвращались обратно и потому ехали быстро. Затем мне встретились по пути несколько легковых автомобилей. Если два были такого же «пузатого» покроя, то один раз попался американский пикап «Шевроле» из восьмидесятых, а последним и вовсе оказался настоящий УАЗик. Так что гости здесь пусть и нечастое явление, но никого особо не удивляют. Во всяком случае, ко мне отнеслись пусть и с любопытством, но вполне обыденно.

Ну, подумаешь, человек из иного мира!

Я проехал водонапорную башню, сверился с отметкой на карте и повернул налево. Вечно вот нас мужиков туда тянет. Ну а если серьёзно, то Вортюга походила на провинциальный городок средней полосы из мира моего детства. Сейчас таких уже не встретишь — цивилизация все равно берет свое. В свете заходящего солнца я рассматривал двухэтажные строения из камня, кирпича и дерева. Облицованные булыжником мостовые, открытые для посетителей двери лавок, магазинов и едальных заведений. Местные торговцы и ремесленники не брезговали рекламой.

«Мясо», «Свежая рыба и раки», «Иноземный продуктъ», «Цирюльня», «Шорная». «Торговый дом Яромир и сыновья», «Булочки с жару-пару». Вортюга жила полнокровно и широко, что радовало. Значит, не все так плохо в здешнем мире.

Наконец, впереди показалась река, к которой я так долго стремился. Вот это мощь! Не Енисей или Лена, конечно, но все равно впечатляет. А вот и порт! И порт большой, а дальше шли сооружения, похожие на эллинги верфи. Сколько тут, интересно, народу живет? Тысячи и тысячи! Но мне надо торопиться — вечереет. Огромное торжище я также заметил издали, но вовремя свернул направо на широкую улицу. Постоялый двор «Закупщиков» раскинулся просторно. Перед ним аккуратный скверик со скамейками. Похоже, что летом в нем работает открытое кафе. Дальше въезд во внутренний дворик, само здание из камня и кирпича в два этажа с узкими высокими окнами. Но тут везде так. Нижняя его часть отворяется для проветривания, а размер маленький для сбережения тепла. Нет еще в мире «Свалки» стеклопакетов!

Ко мне тут же подбежал молодой крепкий паренек с конкретным вопросом:

- Желаете остановиться у нас, болярин?

Что-то я начинаю как-то привыкать к такому высокому званию. Как бы не загордиться!

- Да, мне, любезный, нужна комната. А куда машину можно поставить?

- Заезжайте во двор, второй вход там.

Ну что, во двор, так во двор. Служка разговаривал со мной безо всякого акцента. Похоже, что в городе изъясняются на некоем суржике «Твоя-моя»