Честь и сила

Начну с тезисов.

Во-первых, как любой человек, я стайное животное, те редкие исключения, которые могут действовать в одиночестве и не страдать от этого, фантазии подростков. Если ты не согласен, дорогой друг, то предлагаю эксперимент. Можешь показать мне того человека, который (ну ладно, дам 9 месяцев форы) только что родился, уполз от матери в далёкие чепыжи, где нет никакого влияния человека (ладно, дам ещё фору, на дальние планеты не обязательно), например в амазонские джунгли или в пустыню Сахара, и сам с нуля построил всё, что ему надо? Если такого примера нет, то людей истинных одиночек тоже нет. Ты можешь не согласиться со мной, я всего лишь старый дед, биолог и лингвист-любитель, немного программист, самую малость спортсмен, иногда байкер и участник бугуртов, и, конечно, предмет моей особой гордости — отец семейства. 

Так о чём это я? Как стайное животное я увидел ФМ от Ника Вернера, и тема — «Мужская честь». Кстати увидел в статье от Мари Мальхас, за что ей спасибо не меньше, чем и Нику.

А что такое честь? На мой взгляд, в первую очередь это сила (то есть возможность свою честь защитить) и готовность добровольно играть по правилам, установленным в обществе.

И поэтому у преступника может быть честь, его общество — это другие урки, и в его обществе не видят плохого в том, чтобы обнести последние деньги у пенсионера, запинать толпой лоха в подворотне или сделать что угодно другое.

Честь может быть у кого угодно, даже у дворян, а про них как раз я и пишу сейчас книжку «Неизвестный Пушкин». В жанре альтернативной истории и сказки, чтоб не слишком сковываться реальностью.

Итак, Александр Сергеевич, как и в реальности, слишком сильно задел честь своего друга Вильгельма Кюхельбекера. В том обществе, в котором жили оба человека, считалось нормальным убить друга, и у обоих была сила сделать это. Поэтому Вильгельм вызвал Александра на честный по тем временам поединок с целью получить один или два трупа. Или ноль. Это уж как повезёт.

Было согласовано время и доставлены смертоносные игрушки. Местом битвы был выбран чей-то недостроенный фамильный склеп на Волковом поле. Достаточно удалённая от городской суеты территория, вряд ли тут найдётся тот, кто помешает поединку. Грязный пустырь, изрытый ямами, отколе местные гончары добывали своё склизкое сырьё. Практически без деревьев, и лишь чахлый кустарник и выцветшая трава кланялись тут под ударами морского ветра. Секунданты ещё раз обратились к бешеным юнцам с просьбой решить дело миром: «Любезные господа, мы предлагаем вам забыть обиды и предотвратить кровопролитие, сейчас ещё не слишком поздно» — так велел Дуэльный Кодекс, но рассерженные аристократы остались на своём. Жребий решил, что первым будет стрелять Вильгельм. Воины разошлись, и когда дистанция соответствовала Старинному Закону Честной Схватки, Кюхельбекер приготовился открыть огонь. Конечно, он не был бойцом, его руки заметно дрожали, а бледные глаза снова вторили осенней дождливой погоде. Естественно, всему виной злой ветер, проникающий даже в это незавершённое строение, тем более крышу нерасторопные строители пока не возвели. А ещё насмешник Пушкин заметил слабость товарища и поддал газку: «Дельвиг, встаньте на моё место — тут безопаснее». Эта злая фраза окончательно выбила Карлыча из колеи, и, ещё больше занервничав, он выстрелил. Что характерно, потомок африканского раба оказался прав, пуля ушла основательно в сторону от цели и сбила фуражку Антона, чуть не прервав в самом начале жизнь будущего талантливого издателя и поэта. Взгляд обрусевшего немца потух, силы покинули молодого человека, и, наверное, он бы упал прямо в грязь коленями, и лишь чувство чести удержало бедолагу на ногах.

P.S. Как говорится, что благородство? А что есть подлость? Тебель боятся молвы досужей? Если война — то война без правил. Если победа — любой ценою. Судить не посмеет никто.
Потому что честь не бывает без силы, кто силён, тот победил, а победитель уже расскажет, как он был честен и как подл был его враг.