Иноземные торговцы на Русском Севере XVI века. Скандалы, расследования

Кроме того, привлекла внимание великого государя и Новая Земля. В 1786 г. архангельский чиновник Ступинцев, имеющий отношение к губернскому архиву, сообщил:

«есть старинное письменное дело об отправлении повелением царя Ивана Васильевича рудокопов искать на Новой Земле серебряную руду по примеру новгородцев».

Само дело не сохранилось, так как архив сгорел.

  В русле этих устремлений царя следует рассматривать закладку Строгановыми на своих двинских верфях двух морских кораблей для дальних северных плаваний. Ставку сделали на европейские суда, которые строили шведские мастера. Команду решили укомплектовать из голландцев — они, в отличие от англичан, тогда еще не пытались проникнуть вдоль русских берегов дальше на восток.

  Неудивительно, что выбор Строгановых пал на предприимчивого служащего Оливера Брюнеля. Кого отправить в Голландию для найма голландских моряков? Конечно же — голландца! Что и было исполнено в конце 1580 года, когда Оливер Брюнель по поручению хозяев-Строгановых отправляется в Антверпен.

  Ловкий голландец стремился поймать удачу за хвост и решил разыграть свою партию, возглавив экспедицию. Собственные средства у Брюнеля отсутствуют, и он вынужден искать обеспеченных компаньонов. В 1581 году Брюнель знакомит некоего Балака с планом своего северного плавания в Китай. Балак снабжает Брюнеля рекомендательным письмом к известному картографу Меркатору.

  «Этот самый человек совершил путешествие на реку Обь как сушей, через страну самоедов и Сибирь, так и морем, вдоль берега от реки Печоры на восток», — выдержка из письма. От Меркатора содержание письма становится известным английскому историографу Гаклюйту, который и публикует его в 1589 году.

   На службе у Строгановых, активно расширяющих свои владения в Зауралье, Брюнель, по-видимому, приобрел некоторые представления о поморских походах мимо Печоры к Югорскому Шару и дальше Ямальским волоком к Обской губе, а затем к Тазовской губе , то есть будущей Мангазее.

  Дабы возвысить свой авторитет в глазах компаньонов, Брюнель выдает эти сведения за личный опыт посещения Оби, приукрашивая и заполняя пробелы в собственных знаниях небылицами. Например, Брюнель повествует о семидесяти рукавах в устье Оби. Кроме того, он сообщает: Обь настолько широка, что туземцы переплывают реку на лодках за три дня, при этом часто погибая в пути, так как не умеют ориентироваться ни по солнцу, ни по звёздам…

  Со слов аборигенов, «передаваемых» Брюнелем европейской публике, вниз по Оби проплывают суда с чернокожими и смуглокожими людьми, гружённые богатыми товарами и драгоценностями. Прадеды этих людей слышали мелодичный звон колоколов, доносившийся со дна Китайского озера, и видели расположенные у этого озера большие и красивые здания.

  Компаньонов для китайского плаванья Брюнель благополучно отыскал — его красноречие не пропало втуне. В 1584 году Оливер Брюнель в компании голландского купца Балтазара де Мушерона следует с товарами из Энкгейзена в Китай северо-восточным морским путем. Полярное начинание Брюнеля закончилось бесславно, как единственно и могло закончиться для человека, ни разу не бывавшего в северных морях. Голландец добрался до острова Вайгач и уперся в льды. На обратном пути Брюнель зашёл в береговую бухту в районе устья Печоры, где судно село на мель и там и осталось.

Стоило Брюнелю предпринять действительную, а не мнимую попытку пройти северо-восточным проходом, как результаты его мореплавания сразу стали широко известны в Европе. Костин Шар, куда подходил Брюнель, через 10 лет в 1594 г. отмечали участники экспедиции Баренца, а через 24 года в 1608 году— Гудзон.

  Как мы видим, Русский Север XVI века менее всего походил на глухой медвежий угол Московского царства. Для централизации управления в 1584 году основывается Архангельск, административный и торговый центр Поморья. После взятия Казани, а затем и Астрахани открывается новый торговый путь, чем тут же пользуются англичане, испрашивая у царя разрешение на транзитный провоз товаров из Архангельска в Персию. Постепенно значение полумифического северного пути в Китай перестает быть столь значимым.