Незнакомка из ЦРУ

  Новая Третьяковка, что на Кадашёвской набережной, порадовала москвичей Выставкой Передвижников, которой не избежал и я. Как я уже писал, в каждом писателе живет изыскательская жилка мистера Пиквика. У меня появились кое какие идеи, по стихотворному репортажу о посещении данного мероприятия и я стал фотографировать на мобильник информационные таблички, но не тут-то было… В момент фотосессии ко мне подошла строгая леди (не из персонала) и с миной кормилицы, отвечающей Джерому Клапке Джерому*,  строго спросила, а почему я мол фоткаю не картины, а таблички.  Я терпеть не могу подобных вопросов от посторонних, но будучи джентльменом не стал грубить, а включив юмор ответил, что готовлю секретный отчет для ЦРУ о психологической атмосфере в Московских музеях. Тетка изменилась в лице и рысцой, уходя зигзагами с линии огня,  подбежав к униформистке стала ей что-то бурно объяснять, тыкая пальцем в мою сторону. 

 Я не мог упустить такого перформанса и направился к этой паре. Завидев меня, моя предыдущая визави резко исчезла среди посетителей, а служительница Третьяковки, которая судя по мудрому взгляду, была из старой гвардии, спокойно ожидала моих действий. Я же, светски боднув головой, понизив голос спросил: «А вам она тоже говорила, что Иван Николаевич Крамской писал Незнакомку с нее и из-за этого за ней теперь следит ЦРУ». На что дама с Третьяковским беджем, после весьма короткой паузы с поволокой легкой и усталой грусти в глазах, понимающе кивнула. Мы светски раскланялись и расстались.  А когда я позднее наткнулся в соседнем зале на свою бдительную визави, за ней присматривали аж две служительницы. Да, ЦРУ в Третьяковке, не разгуляться.

  Ох это таинство старых картин и флер запаха масляной краски витающий в зале. Всё-таки музеи старинной живописи, это не меньшее чудо, чем настоящий русский Театр.
На выставке Передвижников в Третьяковке мне понравилось общее решение экспозиции, где органично смешались масляная живопись и хайтек. И были так же интересные решения в композиции работ. Очень интересный триптих получился из работ: «На качелях», Николая Ярошенко, «Жестоких романсов» Иллариона Прянишникова и «Объяснения» Владимира Маковского. Социальный срез России XIX за котором стоит шесть судеб.

Три лирических пары из разных слоев общества… Солдат и горничная в простоватом флирте, на качелях на ярмарке, разорившийся дворянчик в кричаще не модной одежде, где брюки с лампасами, абсолютно не подходят к сюртуку, охмуряющий барышню среднего достатка и великовозрастный студент (так и вспоминается бессмертная фраза Великой Раневской из «Драмы» - «…Студент Иванов – сорок лет»), пытающийся объясниться с барышней с Тургеневской дачи и они оба явно находящейся в сомнениях.И видишь на этом случайном триптихе целый мир и мнятся в глубине картин пьесы Островского. И хочется буквально войти в эти картины и посмотреть изнутри на «Хруст Французской булки». Примерно, как в моем фантастическом романе «Черная книга Брюса», где двое попаданцев попадают в систему порталов, через которую можно попасть внутрь сюжета любой книги и даже в нем поучаствовать author.today/reader/353689.
И вообще непонятно куда смотрят наши сценаристы сериалов, копируя западные сюжеты. В полотнах Передвижников социального плана, заложены десятки сериальных сюжетов и по хлеще любых бразильских и турецких. Так что ау-у-у студии… И ведь молчат собаки страшные, а зря…
Ведь возьмем к примеру ту же «Неизвестную» Ивана Крамского. По разным версиям, это:
а. Крестьянка Матрёна Саввишна. (По одной из легенд, Крамской познакомился с ней в Санкт-Петербурге и был пленён её красотой).
б. Княгиня Екатерина Долгорукова-Юрьевская. Согласно этой, так же легендарной версии, на полотне изображена любовница, а впоследствии и морганатическая жена императора Александра II.
в. Софья Крамская. Согласно этой так же не подтвержденной до конца версии, художник изобразил в роли «Неизвестной» собственную дочь.
г. И совсем малоизвестная версия о том, что на картине изображена некая лезгинка родом из Кусар в Шахдагских горах.

Ведь можно сделать завлекательнейший сценарий, например, о том, что у дочки Крамского были три сводных близняшки сестры похожие на нее, как три капли воды. Они жили в давней усадьбе, откуда их похитили цыгане и разлучили, и они попали в разные семьи, а в последней серии встретились. Но это все ИМХО конечно. А искусство вечно!

*«…Как-то раз я заговорил на эту тему с одной кормилицей.

— Боже мой, сэр, их всегда одевают в длинные платьица, да хранит их господь! — воскликнула она.

Когда же я заметил, что, хотя подобный ответ и делает честь ее чувствам, однако едва ли разрешает мое недоумение, она сказала:

— Господи, но не одевать же бедных малюток в короткие рубашонки, сэр! — И она произнесла это таким тоном, словно в моих словах крылось неслыханное оскорбление».

Джером Клапка Джером «О малышах» Из сборника «Праздные мысли лентяя».

Jerome Klapka Jerome. «On Babies». «The Idle Thoughts of an Idle Fellow», 1886