Аутизм и гениальность
Автор: Наталья ВолгинаТе, кто причисляет Пушкина к тем невероятным феноменам, кои, отличаясь в детстве беспримерной тупостью, к совершеннолетию вдруг перерождаются в гениев, несколько ошибаются. Пушкин очень рано понял, чем хочет заниматься, ничто другое его не интересовало, и именно в этой области он достиг высочайших вершин. Наш современник, объевшись психологических бредней, возможно, разглядит какие-то признаки модного сейчас аутизма или же интровертности у застенчивого мальчика, который в раннем детстве избегал сверстников, предпочитая играм одно целенаправленное действие:
«Смирный был ребенок, тихий такой, что господи! Все с книжками бывало… Нешто с братцами когда поиграют, а то нет, с крестьянскими не баловал… Тихие были, уважение были дети», - М. Захарова, дочь няни поэта.
К 12 годам, как отмечал И. Пущин, он заметно обгонял сверстников: «Все мы видели, что Пушкин нас опередил, многое прочел, о чем мы и не слыхали».
При этом математика и языки, которые казались ему неблагозвучными, упорно не шли; блестяще владея французским языком, выучив уже взрослым по самоучителю английский, он так и не осилил немецкую речь. Косвенными признаками расстройства аутического спектра могли бы послужить перепады настроения и пожизненная гневливость поэта, склонность к эпатажу, а также заметная неуклюжесть, которую дружно отмечали современники вкупе с навязчивыми движениями – такими, как нервная привычка потирать ладони, что приводило Надежду Осиповну в ганнибальское бешенство. Однажды добрая женщина, вывернув сынишке руки за спину, связала их, а потом целый день морила мальчишку голодом. Это возымело действие, ладони он потирать перестал, - что говорит не в пользу аутизма, как и чуткость, как хорошо развитая эмпатия и сострадательность поэта, чего аутисты напрочь лишены.
Нелюбовь родителей можно объяснить странностями дитяти. В те времена – времена каждогодних родов и невероятной детской смертности – и стандартный ребенок порой вызывал докуку, что говорить о ребенке необычном. Пушкины, потерявшие пятерых детей, любили младшее дитя, ласковое и миловидное, – сына Льва, впоследствии шалопая, игрока и выпивоху, по совместительству – храброго боевого офицера. Неясно, что было первичным: действительные «странности» Александра или суровость домашних, недобрых к «увальню», не оправдавшему родительских надежд, и не сформировались ли вышеперечисленные признаки – вплоть до нервного потирания рук – под влиянием угроз, насмешек и упреков?..
Кстати, пушкинский сарказм, умение беспощадно высмеять, как и блистательное чувство юмора, несвойственное аутистам, поэт унаследовал от матери. Привычка подтрунивать друг над другом была и у Гончаровых.
Если всерьез принимать классификацию современных психологов, которые работают в тесной связке с фармакологией, печатью аутизма и шизофрении следует заклеймить (да и клеймят) людей всех творческих профессий, поскольку половина из них, профессий, требует уединения, а другая включает в себя эпатаж, и любая предполагает нестандартность мышления.
Ни аутизм, ни наилегчайшие его формы, схожие с интровертностью, не влекут непременной гениальности, как и обязательного идиотизма. Механизм возникновения как того, так и другого, предполагает наличие множественных факторов, неясных современной науке. Лингвистические способности Пушкина с раннего возраста превосходили способности его сверстников, что нельзя лучше свидетельствует не о детской тупости поэта, а скорее тупости его наставников; немка-гувернантка, к примеру, практически не знала немецкого языка. Старшие Пушкины экономили на детях во всем – начиная с платья и заканчивая гувернерами.
И все же именно в отчем доме будущий «литератор Пушкин», как он себя называл, познакомился с поэзией и с поэтами. Карамзин, Батюшков, Дмитриев-баснописец, Вяземский, Жуковский, Давыдов – ведущих писателей страны Александр знал с детства. Второразрядный поэт Василий Пушкин входил в профессиональный писательский круг; пописывал стихи (и неплохо) и младший брат, Сергей. Его сын с малых лет воочию видел людей, причастных к литературному процессу, слушал стихи, разговоры, споры – всему он был свидетелем, когда, притулившись к стенке отцовской гостиной, никем незамеченный, быстрыми глазами скользил по лицам…
Конечно, здесь были и династические устремления, и влияние старших Пушкиных, конечно, имело место счастливое стечение обстоятельств: наследственная предрасположенность к лингвистическим упражнениям и благоприятнейшая среда – почти как у Моцарта, с той только разницей, что ни отец, ни дядя целенаправленно и методично с маленьким Александром не занимались. Тем не менее, в той же среде и при той же предрасположенности из троих детей Сергея Львовича поэтом стал только старший мальчик, гениальным же поэтом - из всех Пушкиных, и пишущих, и не владеющих пером, - один Александр Сергеевич. Все же, как ни крути, есть еще какие-то механизмы возникновения гениальности. Возможно, это пресловутый «упорный труд» и широта воззрения, которая имелась, например, у Александра Сергеевича Пушкина, и каковой не было у неплохого поэта Пушкина Василия Львовича.
В лицее предпочтения Александра обозначились настолько четко, что даже преподаватели не особо старались его увлечь. «У вас, Пушкин, в моем классе все кончается нулем, - как-то съязвил профессор математики Карцев. - Садитесь на свое место и пишите стихи». Из рапорта об успехах лицеистов: «Кажется, он (Пушкин) никогда не занимался немецким языком до поступления в Лицей и, кажется, отнюдь не желает делать этого и сейчас: между тем, если бы он захотел на это решиться, он сделал бы успехи самые быстрые, будучи одаренным проницательностью и памятью». В многочисленных рапортах раз за разом отмечаются его «прекрасные дарования» и «малое прилежание».
Своевольный, упрямый, он обучался по-своему – стихосложению, измарывая бесконечные стопы бумаг. В годы, когда дети только изучают окружающий мир, он методично, по-взрослому, наращивал мастерство. Лицейские стихотворения Пушкина (1813 - 1817 гг.), еще довольно растянутые, составляют неимоверное количество - треть от общего объема стихов, созданных им за четверть века творческой жизни. Первая публикация – «К другу-стихотворцу» - случилась в 1814 г., и это была серьезная, взрослая работа. Уже через несколько лет дядя-поэт подражал поэту-племяннику. Простите, но мальчик Пушкин не только не был туп – напротив, он был вундеркиндом.