Емеля-Мусорщик и Варп-Щука

В мрачных глубинах улья-города Примус Трактис, в самом нижнем шпиле, где сливаются отходы производства и мутации, жил ленивый мусорщик по имени Емельян.  Его дни проходили в дремоте на кучах переработанного пластика и грибковых наростов, пока его старшая сестра, суровая и трудолюбивая женщина, не по имени Аделаида, ворчала на него за безделье и посылала его за жизненно важными ресурсами.

Однажды, когда запасы питательной пасты истощились, Аделаида прорычала: "Емельян! Лежебока! Хватит разлагаться! Отправляйся на ближайшую станцию переработки за свежей порцией пасты, пока мы совсем не зачахли!"

Емельяну, конечно, не хотелось никуда идти.  Тяжелая сумка-контейнер с пастой казалась неподъемной, а гравитационный лифт до станции - целым паломничеством.  Но гнев Аделаиды был страшнее радиационного отравления, поэтому он, вздыхая, поплелся к старой, ржавой грави-тележке.

По пути к станции переработки, Емельян решил срезать путь через заброшенный сектор, известный как "Гнилые Каналы".  Это было опасное место, кишащее мутантами и отбросами варпа, но лень пересилила благоразумие.

Проходя мимо зловонного, заиленного коллектора, Емельян заметил странное шевеление в мутной жиже.  Приглядевшись, он увидел нечто... странное.  В грязной воде плавала рыба, но это была не обычная рыба.  Ее чешуя мерцала неестественными цветами варпа, глаза светились жутким зеленым огнем, а плавники были испещрены пульсирующими венами.  Это была Варп-Щука, мутант, порожденный скверной Хаоса, но, видимо, не утративший остатки разумности.

Щука вынырнула из воды и прохрипела: "Человек... ты потревожил мой сон... Но я чувствую... в тебе есть искра... потенциал..."

Емельян, остолбенев от удивления и легкого ужаса, пробормотал: "Э-э-э... здравствуйте?"

Варп-Щука проигнорировала его вежливость. "Я дарую тебе силу... Силу варпа... Но в обмен... ты должен произнести слова... когда пожелаешь чего-либо..."  Щука прохрипела нечто, похожее на древнее заклинание, искаженное эхом варпа.  Емельян, не понимая половины слов, машинально повторил за ней, как попугай.

"Теперь," - проскрипела Щука, - "Когда тебе что-то понадобится... скажи: 'По велению варпа, по моей прихоти!' и сила варпа исполнит твое желание... Но будь осторожен, человек... Варп непредсказуем... и цена всегда есть..." С этими словами Варп-Щука нырнула обратно в коллектор, оставив Емельяна в полном недоумении.

Емельян, не до конца веря в произошедшее, пожал плечами и продолжил путь к станции переработки.  Добравшись до грави-тележки, он устало вздохнул, понимая, что ему придется толкать этот ржавый кусок металла обратно в шпиль.  И тут он вспомнил слова Варп-Щуки.  Решив, что хуже уже не будет, он пробормотал: "По велению варпа, по моей прихоти! Пусть эта тележка сама поедет домой!"

И тут случилось нечто невероятное.  Грави-тележка, заржавевшая и еле двигавшаяся до этого, вдруг ожила!  Она зажужжала, завибрировала, и плавно покатилась вперед, набирая скорость!  Емельян, выпучив глаза, едва успевал за ней бежать, удивленный и восторженный.  Тележка неслась по улицам улья, обгоняя траффик, обходя завалы мусора и даже перепрыгивая через небольшие препятствия, словно ведомая невидимой рукой.

По пути домой, тележка, под управлением варпа, случайно перевернула прилавок торговца контрафактными стимуляторами, разбросав товар по всей улице.  Торговец, разъяренный и кричащий, бросился в погоню, но тележка, повинуясь варп-энергии, ускорилась и скрылась в лабиринте улиц.  Емельян, смеясь,  помахал торговцу рукой,  ощущая вкус внезапно обретенной силы.

Дома Аделаида, увидев тележку, прибывшую раньше времени и полную питательной пасты, удивленно подняла бровь.  "Что это такое?  Ты что, нанял сервитора для тележки?"

Емельян, хитро ухмыльнувшись, ответил: "Нет, сестра.  Просто... небольшая удача."

На следующий день, Аделаида снова отправила Емельяна за водой из ближайшего коллектора для технических нужд.  Снова не желая таскать тяжелые ведра, Емельян вспомнил о Варп-Щуке и произнес заклинание: "По велению варпа, по моей прихоти! Пусть ведра сами идут к коллектору, набирают воду и возвращаются обратно!"

И снова варп откликнулся!  Ржавые ведра, стоявшие в углу, загремели, подпрыгнули и поскакали, словно живые, к выходу из шпиля.  Они самостоятельно добрались до коллектора, наполнились грязной, но технически пригодной водой, и так же бодро вернулись обратно,  плескаясь и брызгаясь по пути.

Весть о странных происшествиях вокруг Емельяна быстро разнеслась по нижнему шпилю.  Сначала это были слухи, потом - шепот, а затем -  открытое изумление.  Люди видели, как тележка сама едет, как ведра скачут, как мусор сам собой убирается вокруг жилища Емельяна.  Некоторые шептались о демоническом влиянии, другие - о чудесах.

Слухи дошли и до ушей местного надсмотрщика, мрачного и подозрительного человека в поношенной униформе Администратума.  Он решил лично проверить, что происходит.  Увидев, как ведра самостоятельно несут воду, надсмотрщик  не поверил своим глазам.  Решив, что Емельян использует запрещенные технологии или, что еще хуже, якшается с колдовством, он приказал своим сервиторам арестовать его.

Но Емельян, почувствовав опасность,  не растерялся.  "По велению варпа, по моей прихоти! Пусть эти сервиторы получат хорошую взбучку!" - крикнул он, указывая на приближающихся сервиторов.

И тут варп разгулялся во всю мощь!  Сервиторы, механические и послушные, вдруг взбесились!  Их сервомоторы завыли, манипуляторы задергались, и они, вместо того чтобы арестовать Емельяна,  набросились на надсмотрщика!  Они начали пинать его, щипать клешнями и даже пытаться оторвать ему пуговицы с униформы.  Надсмотрщик, крича от боли и унижения,  в ужасе убежал, поклявшись вернуться с подкреплением.

Емельяну стало ясно, что его сила растет, но вместе с ней растет и опасность.  Варп - это не игрушка, и его непредсказуемость могла обернуться против него.  Но, опьяненный властью, он уже не мог остановиться.

Слухи о "чудесах" Емельяна дошли до ушей самого Лорда-Губернатора улья Примус Трактис.  Правитель, известный своей эксцентричностью и любовью к необычным зрелищам,  заинтересовался этим странным мусорщиком.  Он приказал доставить Емельяна во дворец, чтобы лично увидеть его "чудеса".

Емельяна, конечно, доставили.  В роскошных залах дворца, окруженный свитой чиновников и сервиторов, Лорд-Губернатор с любопытством наблюдал за ним.  Он потребовал демонстрации.

Емельян, немного нервничая, произнес: "По велению варпа, по моей прихоти! Пусть передо мной станцует... ну... например... этот золотой трон!" - указал он на богато украшенный трон Лорда-Губернатора.

И снова варп отозвался!  Огромный, тяжелый золотой трон, казалось, ожил!  Он задрожал, завибрировал, и начал неуклюже двигаться, пытаясь изобразить нечто, похожее на танец.  Золотые орлы на спинке трона хлопали крыльями,  резные украшения тряслись, а трон, скрипя и лязгая,  крутился по залу, чуть не раздавив нескольких чиновников.

Лорд-Губернатор был в восторге!  Он хохотал, хлопал в ладоши и кричал "Браво!".  Он увидел в Емельяне не просто мусорщика, а источник развлечения и, возможно, даже силы.  Он приблизил Емельяна к себе, осыпал его подарками и сделал своим придворным шутом, а заодно и...  военным советником по "нестандартным методам ведения войны".

Емельяну, конечно, такая жизнь пришлась по душе.  Он купался в роскоши, ел лучшие питательные пасты, носил шелковые рубища и развлекал Лорда-Губернатора своими "чудесами".  Он мог заставить сервиторов петь хором, зажигать свечи взглядом и даже передвигать тяжелые орудия одним словом.

Но варп не был игрушкой.  С каждым днем сила Емельяна росла, но вместе с ней росла и нестабильность.  Его "желания" становились все более странными и непредсказуемыми.  Иногда варп исполнял их буквально, иногда - с извращенным юмором, а иногда - с ужасающими последствиями.

Однажды, Лорд-Губернатор, устав от "шутовства" Емельяна,  захотел большего.  Он сказал: "Емельян!  Ты можешь заставить плясать троны!  Но сможешь ли ты...  завоевать для меня соседний шпиль?  Шпиль Армагеддон!  Они отказываются платить мне десятину!  Покажи мне силу варпа!"

Емельян, опьяненный властью и лестью Лорда-Губернатора,  согласился.  Он вышел на балкон дворца,  возвышающийся над ульем-городом, и крикнул во всю глотку: "По велению варпа, по моей прихоти! Пусть шпиль Армагеддон падет к моим ногам!"

И варп откликнулся...  но не так, как ожидал Емельян.  Вместо того чтобы шпиль Армагеддон просто сдался,  над ним разверзлось небо!  Варп-шторм,  вихрь чистой энергии Хаоса,  обрушился на шпиль Армагеддон,  искажая реальность,  превращая людей в мутантов,  а здания - в гротескные пародии на самих себя.  Демоны,  порождения варпа,  вырвались в материальный мир,  сея хаос и разрушение.

Увидев это, Емельян понял, что натворил. Сила варпа была слишком велика, слишком непредсказуема,  слишком опасна.  Он хотел лишь завоевать шпиль, а вызвал варп-вторжение!

Лорд-Губернатор,  увидев ужас на лице Емельяна и  варп-шторм,  обрушившийся на соседний шпиль,  понял, что его "шут"  оказался  не просто шутом, а  опасным  источником  неконтролируемой силы.  Он приказал  схватить Емельяна и  бросить его в  самую глубокую  темницу  дворца.

Но было уже поздно.  Варп-шторм  разрастался,  угрожая  поглотить  весь  улей-город.  Демоны  вырвались  из  шпиля  Армагеддон  и  начали  наступление  на  Примус  Трактис.  И  в  самой  глубокой  темнице  дворца,  забытый  и  брошенный,  сидел  Емельян-Мусорщик,  и  шептал  в  темноте:  "По  велению  варпа...  по  моей  прихоти...  пусть  этот  кошмар  закончится..."

Но  варп  уже  не  слушал  его  молитв.  Варп  хотел  лишь  хаоса.  И  Емельяну  оставалось  лишь  наблюдать,  как  его  лень  и  необдуманная  жажда  силы  привели  к  гибели  целого  шпиля,  а  может  быть  и  всего  улья-города.  И  в  этом  была  вся  горькая  ирония  варпа.