Усталость

Присоединяюсь к флэшмобу от Дарьи Нико (https://author.today/post/62492). В принципе, моментов усталости у меня хватает. На любой вкус, так сказать. 

Но в данном случае выбор предопределил выложенный буквально вчера рассказ, - дающий совершенно другой взгляд на сцену в отрывке) 

Итак... 

— Прости, Кили, — повторила Лана.

Вывернувшись из объятий, она отвернулась. И положила шпильку на прикроватный столик. Тот отозвался глухим стуком, почему-то неуловимо напомнившим звук закрываемой крышки гроба.

— Совет отправил меня, чтобы убить тебя, — не глядя на друга, добавила девушка, — И сейчас... Я здесь именно из-за этого.

Едва дыша, она ждала вспышки ярости — и, скорее всего, удара. Смертельного удара, которым Покоритель Владык ответил бы предательнице, использовавшей его чувства.

И какая-то часть её ждала этого с нетерпением. Как единственно верного исхода.

Однако Килиан ответил на удивление спокойно:

— Да, я знаю.

Глаза девушки расширились в изумлении:

— Знаешь?..

Когда она решила признаться ему, то думала, что подписывает себе смертный приговор.

— Милая Лана, — рассмеялся ученый, — Во-первых, на каждом заседании вашего Совета присутствует мой агент. Так что про пророчество я в курсе. Во-вторых, эжен Габриэль весьма предсказуем, и мне не составило труда просчитать, как он его истрактует. И должен заметить, он весьма верно подумал, какой фактор на самом деле достигнет моего сердца... во всех смыслах этого слова.

— Тогда почему? — обернулась она к нему, — Если ты знал, что меня подослали убить тебя. Почему ты остался со мной наедине?

Килиан чуть усмехнулся и пожал плечами.

— Может быть, потому что ты мне нравишься? — припомнил он собственные слова, сказанные совершенно в другом месте и в других обстоятельствах.

Она, однако, не смогла ответить на улыбку.

— Это не причина...

В ответ Килиан лишь подошел ближе.

— Как раз это и есть причина. Ты мне нравишься. Я люблю тебя. Я хочу тебя. И самое главное, я верю тебе.

Лана снова отвернулась.

— И во что же ты веришь? — не глядя на друга, спросила она, — В то, что я непременно должна предать своих и принять твою сторону?

Страх, боль, горечь, — в этот момент все ощущалось приглушенно, как через вату. Она слишком устала. Слишком устала быть мячиком в их игре.

Игре без начала, конца и смысла.

— Нет, Лана, — серьезно ответил мужчина, — Мне все равно, что ты и кому должна. И уж точно ты ничего не должна мне. А если и должна... мне все равно. Это не имеет никакого значения.

Чародейка бросила взгляд на шпильку. Что-то внутри неё попрекало её тем, что она бросила оружие и призналась во всем. Напоминало, что еще не поздно сделать то, что должно. Схватиться за шпильку было бы делом одной секунды, а остальное бы сделала магия.

Она должна была это сделать.

— Что же имеет значение?.. — спросила она вместо этого.

— Чего ты на самом деле хочешь, — ответил он как нечто само собой разумеющееся.

Чего она на самом деле хотела... Кому какое дело? Даже жизнь одного человека на фоне тысяч мелка и незначительна. А уж желания... чувства...

Сердце.

— Никому нет до этого дела, — вслух ответила Лана, скорее себе, чему Кили.

Не глядя на него, каким-то десятым чувством она поняла, что он улыбается.

— Разве я — никто? — задал провокационный вопрос ученый.

Лана хотела было возмутиться, но вдруг почувствовала, как его ладони мягко легли ей на плечи. Ей бы стряхнуть их, отстраниться... Но почему-то она не смогла заставить себя это сделать.

Может быть, потому что устала вечно заставлять себя?

— Убить меня, — голос чародея звучал бархатно, обволакивающе, даже без его демонских свойств, — Или предать своих. В любом из этих вариантов. Где в этом ТЫ?

Он выделил голосом слово «ты». Точно так же, как это делала она, когда пыталась помочь ему освободиться от Ильмадики.

— Что ты делаешь?.. — хрипло спросила девушка.

— Ты очень напряжена, — ответил Килиан, — Когда ты в последний раз хоть немного расслаблялась? Точнее, ты в обозримом прошлом хоть раз расслаблялась?

Вопрос был явно риторический. И не дожидаясь ответа со стороны Ланы, мужчина вернулся к своему занятию. Он массировал и разминал её плечи, — не лаская и возбуждая, а уверенными, анатомически продуманными прикосновениями снимая застарелое напряжение мышц.

— Приляг, — сказал ученый. И видя, что она заколебалась, добавил:

— Доверься мне.

«Тебе не кажется, что доверять парню, которого тебя подослали убить и который вполне может быть воплощением Властелина Хаоса на земле, это несколько тупо?» — спросила она сама себя.

Но ей не казалось. Чародейка прислушивалась к своим чувствам, и они говорили одно.

Что за последние месяцы он был единственным, кто думал о ней самой, а не о том, что она ему должна. Что он единственный заботился о ней.

И возможно, единственный хоть немного понимал, что ей нужно.

Улегшись на живот, девушка прикрыла глаза. Казалось, весь жар, что ощущался от тела мага во время танца, сейчас сконцентрировался в руках. Под их прикосновениями ей было тепло и уютно. Она чувствовала себя в безопасности.

Кажется, в первый раз с того самого дня, как в её жизнь впервые вторглась война.

Килиан массировал ей спину, постепенно спускаясь ниже. В какой-то момент Лана почувствовала неловкость: ученый прикасался к ней там, где не подобает прикасаться постороннему мужчине. Наверное, она могла бы заставить себя потребовать прекратить это...

Но она не желала себя заставлять. Ни в чем.

Казалось, его прикосновения к её спине исцеляют незримые раны, оставленные множеством предательств. Оставленные всеми, кто использовал её, продавал и разменивал. Оставленные теми, кто почти заставил её предать саму себя.

Почти.

Легким прикосновением прошелся Килиан по нижней части спины, — каким-то десятым чувством найдя то место, где чувствовала она нематериальный холод. Погладив её раскрытой ладонью, ученый приложился губами к спине девушки.

И она уже не желала останавливать его.

(с) "Тяжесть прощенных грехов", глава "В родстве с бессмертием" https://author.today/work/237913