Почему в 1814 году не сожгли Париж?

31 марта 1814 года российские войска под личным предводительством императора Александра I вступили в сдавшийся Париж. Вспоминая эту дату, нынешние наши сограждане нередко сокрушаются, что сей французский городишко не был спалён дотла. Ну и поливают грязью императора Александра I за излишнюю мягкотелость.

Дело не новое, чего уж там. Еще в 1794 году, после взятия Варшавы А.В.Суворовым русского полководца дружно и нещадно ругали на Западе за учиненные "зверства", а в России - за излишнюю доброту к полякам. Традиция-с. Однако в этот раз традиционалисты всё-таки неправы.

29 марта 1814 года к Парижу подступили союзные войска из русских, прусских и австрийских сил общей численностью до 100 тыс. человек. Из них русских было 63 тыс. и общее командование также принадлежало России, однако армия всё же была союзной (это важно).

Самого Наполеона в городе не было, он громил очередной корпус союзников и не верил, что у тех хватит запала ударить по Парижу, так что здесь его ждал сюрприз. Правда, совсем беззащитным город тоже не был. После неудачного для них сражения в Париж откатились побитые французские корпуса маршалов Огюста Мармона и Эдуара Мортье, что позволило довести гарнизон Парижа до 30-40 тыс. человек (такой разброс объясняется большим числом ополченцев из Национальной гвардии) с многочисленной (до 150 орудий) артиллерией.

Не дожидаясь отставшие части, союзники уже 30 марта начали общий штурм города. Драка была серьезной. Французы упорно обороняли каждую позицию, но союзники постепенно теснили их. Постепенно - это значит, что баталия продолжалась 11 часов! Причем это союзники еще не влезли как следует в уличные бои, занимая предместья и ключевые высоты.

В этом деле особенно отличился русский корпус под командованием графа Ланжерона (между прочим, этнического француза), который штурмом взял Монмартр - не только приют прекраснодушных художников и поэтов, но и наиболее значимую возвышенность в окрестностях Парижа, с которой можно было вести прицельный артиллерийский огонь по всему городу. За этот успех Ланжерон получил орден Андрея Первозванного (высшую награду Российской империи).

Вот тут у союзников действительно возникла возможность превратить Париж в руины. Все это понимали, включая французов, поэтому маршал Мармон запросил переговоры. Однако ответ русского императора Александра I был резким и бескомпромиссным, диванным войскам должно понравиться: или Париж будет сдан, или к вечеру он превратится в руины. Или-или.

В боях за одни только предместья и высоты и только русские потеряли порядка 6 тыс. человек, и ввязываться вечером в уличные бои - означало заметно увеличить число потерь. А свежая французская армия во главе с Наполеоном уже спешила на помощь городу. Зная это, французы пытались торговаться, но Александр был непреклонен, и единственное, что удалось выторговать французам - это разрешение гарнизону выметаться вон из города и проваливать ко всем чертям! Под угрозой уничтожения Парижа условия Александра I были приняты.

31 марта союзные войска во главе с Александром I вступили в Париж. Город был во власти союзников, но в те времена люди еще помнили, что договора должны выполняться. По крайней мере, приличными людьми, а Россия на тот момент была просвещенным европейским государством, это вам не какая-нибудь там Британия, и положение, как говорится, обязывало соответствовать.

Кроме того, как уже отмечено выше, в городе присутствовали представители союзников. Точнее говоря, союзничков, и этот весьма шаткий союз держался опять же на словах, а вся связь русской армии с Россией шла через земли союзников. Нарушить слово и дать им повод к предательству было бы весьма опрометчиво. Англичане, понятное дело, были лживыми редисками до мозга костей, но на германских и, главное, шведских союзников пока еще можно было положиться, а Швецию на тот момент возглавлял опять же бывший французский маршал Бернадот.

С падение Парижа война фактически завершилась. Правда, еще последовала битва за Тулузу 10 апреля того же года, где англо-испанские войска под командованием Веллингтона предприняли попытку поставить окончательную точку в войне триумфом английского оружия. Там англичане были разбиты и едва унесли ноги. Тем не менее победа в битве всё равно приписывается Веллингтону, так как 12 апреля французы организованно отступили с позиций, а англичане, дождавшись, пока французы уйдут подальше, быстренько заняли оставленные позиции и объявили это победой. 

Однако, в очередной раз не преуспев на поле брани, англичане, как водится, решили отыграться на закулисных интригах против недавних союзников, и Александру пришлось проявить весь свой дипломатический талант, чтобы не заполучить вместо антифранцузской коалиции новую антирусскую. Прекрасно понимая, с кем он имеет дело, Александр, конечно, никак не мог дать им такой козырь, как "варварское уничтожение европейского города".