Елена Весенняя на приёме у Ари Видерчи

Ари поливает цветы в приёмной. Компьютерное кресло покачивается и вертится за столом, в воздухе над ним завис смартфон, на котором сами собой листаются шортсы. Человеку, не знающему, что в кресле сидит невидимый помощник, может показаться, что в доме творится какая-то чертовщина. 

— Что там? — спрашивает Ари, заметив, что одно и то же видео помощник смотрит в третий раз.

— Да тут... Прикол, в общем. Старушки на площади флешмоб затеяли.

— Серьёзно? А моя сегодняшняя гостья, Елена Весенняя, танцевала зимой на центральной площади города в компании пенсионерок.

— Во даёт, а спроси у неё, есть ли видео?

— Хорошо, — кивает Ари, осторожно насыпая гранулы с удобрением в горшок. — Спрошу, если не забуду.

Гостья приходит в назначенное время. Ари встречает её и предлагает располагаться.

— Рада, что вы, наконец, у меня в гостях, Елена. Как добрались?

— Рада наконец-то оказаться у вас в гостях, — гостья рассматривает уютный кабинет и его хозяйку. — Добралась с ветерком, на драконе долетела. Он, правда, был не очень рад, но что поделать.

— Ахах! Я от вас другого и не ожидала, — улыбается Ари. —  Впрочем, у нас огнеупорная парковка с некоторых пор. К драконам мы привычные. Елена, я очень хотела спросить, а Весенняя — это настоящая фамилия или псевдоним? Мне очень нравится, и вам очень подходит.

— Спасибо, — скромно кивает гостья. — Имя настоящее, а фамилия — псевдоним. Ещё в университете на одной кафедре заводили папки по инициалам, у меня получилось ВЕС (Е — Елена), но мне это не нравилось, поэтому дополнила до ВЕСна. Как-то незаметно прижилось. Вообще у меня в сети всего три псевдонима-ника для разных мест. Второй — от имени любимой игрушки в детстве, а третий — от имени героини любимой книги. — Елена напускает на себя особо загадочный вид: — Но их я предпочту оставить в тайне.

— Красиво и женственно. А сами вы себя ассоциируете с весной? С первой весенней листвой, ласковым солнцем, какими-нибудь первоцветами?

— Может быть... С солнцем — пожалуй, немного да, но не обязательно весенним: могу и в тучки спрятаться, могу и до удара довести (теплового). Но для этого надо долго и злонамеренно пренебрегать правилами безопасности: упорно продолжать поджариваться, когда всё намекает, что пора перебраться в тень.

— Ого! Интересно. И эти свойства, я так полагаю, вы очень умело используете и при написании книг?

— Хороший вопрос... Что именно помогает писать тексты — сама до сих пор не очень понимаю. Это тексты меня умело используют, — улыбается Елена. — Подсылают одну крылатую и коварную даму, она говорит — «давай посидим, поболтаем о своём, о женском...» — и аккуратно так бутылочку амброзии на стол ставит... А потом очнёшься — муза упорхнула, а текст лежит. И ладно бы о женском... Но нет, то абсурд, то социальная фантастика, то космос, то вообще не жанр, а неведомая зверюшка...

— Ай, ну, прелесть же эти музы! Ко мне тоже иногда залетают, оставляют у порога новорождённые идейки, звонят в дверь и улетают. А мне потом гадай, что с ними делать. Лежат в черновиках, растут, зреют подкидыши. Так что, чем бы музы не тешились, лишь бы прилетали, — выдаёт Ари.

— Согласна. Пусть прилетают и почаще, без них гораздо скучнее.

— Елена, а расскажите про танцы на площади города... Как это было и не очередная ли муза вас на это подбила? Мне ужасно любопытно!

— Если надеетесь на невероятные откровения, то напрасно, всё довольно банально. Моим первым «большим» хобби (ну или почти вторым, как считать) были танцы. Сначала случайно пришла попробовать танец живота, оттуда попала на бал, а оттуда и на улицу... Кхм, звучит странно, но так и было, честное слово! В том же кабинете, где я пыталась изображать восточную женщину (не очень успешно) как-то готовились к балу (изучали исторические танцы) и я задержалась. Потом были балы, красавицы... правда, без лакеев и булками не хрустели. А кроме более молодёжного в городе был (и до сих пор есть) танцклуб «для тех, кому за», они порой выступали на городских мероприятиях или просто где-нибудь в парках собирались. Кажется, тогда был недобор, звали молодёжь, вот я и очутились зимой на улице под ёлочкой... Мазурку под снегом и в сапогах по здравом размышлении советовать никому не хочу, но было весело.

— О, представляю, уверена, что было сказочно. И весело! И снова возвращаюсь к книгам, как ваши герои относятся к танцам? Вы, как мама-автор устраиваете им такие мероприятия?

— Пока потанцевать им не доводилось. Только в одном черновике завязка происходит на балу. Я вообще жадный автор, не делюсь с героями своими хобби: никто в книгах не танцует, не играет на музыкальных инструментах, не увлекается интеллектуальными играми... и даже не работает в айти. Впрочем, последнее не хобби. Хотя, «музыкальный» роман тоже лежит в черновиках, но когда до него доберусь и доберусь ли — один Бах знает. 

— Елена, каждый ваш ответ влечёт за собой множество вопросов. Давайте, пока я готовлю нам кофе, вы расскажете о своём дорогом детище, о книге, которая для вас самая лучшая, любимая?

— Это, конечно, первенец, мой дракончик... — гостья поворачивается к окну, в которое заглядывает вопросительная чешуйчатая мордочка. — Тебя тоже люблю. Подожди, я ещё разговариваю. Полетай пока. — Мордочка исчезает. — Вот этот, на котором прилетела, из новой книги, там дракон правильный, классический и... — Елена понижает голос до шёпота, — второстепенный. А в первой — главный и... не совсем дракон: ходит на задних лапах, крылья маленькие, огнём не дышит, и вообще раздражается, когда его называют драконом. Летел себе с конференции на космическом шаттле, никого не трогал, но что-то вышло из строя и пришлось приземляться на первую попавшуюся планету. А планета попалась класса О-Ж, подкласс П-А... Как можно догадаться, пришлось герою несладко.

А о том, как я это всё писала (и переписывала) могу рассказывать так долго, что боюсь, остыть успеет не только кофе, но и пара звёзд на небе...

Ари ставит перед гостьей чашечку кофе. На столике появляются вазочки с конфетами и пирожными. 

— То есть вы из тех перфекционистов, кто обожает доводить историю до совершенства, делать из алмаза бриллиант, без конца шлифуя и наводя блеск?

— Есть такое. Написать и забыть - очень сложно, всё время хочется ещё что-нибудь улучшить, и ещё, и ещё... Но при этом страшно повторить ошибку художника из «Неведомого шедевра» Бальзака, у которого после слоёв «улучшений» от картины остался лишь кусочек женской ноги. Приходится себя останавливать.

— Не знаю этой истории, надо будет почитать. Люблю такое поучительное иногда. Это роман?

— Новелла, не очень большая. Я пишу длиннее. 

— Задумалась сейчас, а вот это желание улучшения касается только книг или и других ваших увлечений? Во всем ли вы стремитесь к идеальности?

— Нет, это зависит от области. Скажем, я очень не люблю распускать вязание, даже если откровенно напортачила. Нередко для меня важнее процесс, а не результат.

— Уфф, как хорошо, — выдыхает Ари. — А то меня, честно говоря, немного напрягают совершенные люди!

— Рядом со мной напрягаться вообще нет поводов. Я в совершенстве умею разве что... — Елена глубоко задумывается, — выполнять лёж, лёжа на диване. На этом список безусловных достижений заканчивается.

Рассмеявшись, Ари вытягивает из колоды метафорическую карту и сама с любопытством её рассматривает.

— Каждый раз, когда смотрю на эту карту, чувствую её по-разному. Но всегда она мне нравится. Милые бабочки-идеи, летящие на огонёк. И в целом, вот этот скелет — для меня они символизируют опору, надёжность.

Проводив гостью, Ари смотрит в окно. Дракон, мягко оттолкнувшись от земли взмывает в вечернее небо. Тонкая женская фигурка на его могучей спине почти неразличима. Рядом с Ари в воздухе завис смартфон.

— Снимаешь?

— Попытался. Да только ваша земная техника всё ещё не способна видеть этих существ.

Помощник включает запись, но на картинке видно лишь тёмное небо, по которому проплывает фигурное облако.

* Записаться на приём к Ари Видерчи можно в личные сообщения на Автор Тудей, ТГ или ВКонтакте (ссылка в профиле)