Иногда тексту не хватает страшненькой
Автор: Ника РакитинаМногие наши с подругой истории рождались из снов. Приходит она как-то и рассказывает, что видела сон, в котором девушку перепутали с известной в том мире злодейкой, схватили, связали и везли в карете на суд. А похожи они были, как две капли воды, и потому героине никто не верил, что она пакостей не совершала.
Из кареты ей удалось ускользнуть, и она два дня сидела рядом с умирающим от местной эпидемии, а потом ее снова нашли и схватили. Подруга это все записала. И вот тут у нее настал ступор, не идет текст, хоть тресни.
А я как раз обдумывала историю о воительнице в маске или закрытом шлеме. Никто никогда не видел ее лица, потому что в детстве во время эпидемии (на минутку) ее пытались сжечь вместе с родителями в хижине. Сбежать она смогла, но шрамы остались.
И тогда я говорю: а что, если невероятно похожих девушек (почитай, сестер) было не две, а три?
И сюжет сорвался с мертвой точки.
Вспомнила я это по ассоциации, потому что наконец смогла добиться от Шедеврума, чтобы он соединил девушку и птицу. Потому что сестры еще и воплощения вещих птиц.
На перекрестке Трех Корон стоит врытый в землю широкий резной столб. На вершине его — три птицы с женскими головами. Птицы кажутся живыми — так искусно вырезано каждое перышко, так плавно изгибаются крылья, так горят их обведенные золотом глаза. Одна из птиц — алого цвета. Она лишь начала расправлять крылья, лишь приподнялась для полета, лишь немного открыла юное, несмелое еще лицо. Вторая птица, синяя, как вечерний туман, как предгрозовое море, гневно и горько глядит на дорогу. Одно крыло ее падает безвольно, как перебитое, второе изогнулось, пытаясь оторвать ее от земли. У третей птицы белое оперение, по утрам на нем сверкает солнце. Она распростерла крылья над двумя другими птицами, словно заслоняя их от неведомой беды. Лицо ее запрокинуто, черты его прекрасны и тревожны; поверх дороги, поверх лесов, рек и гор смотрит она туда, где за краем неба таится море. Все три птицы увенчаны золотыми коронами. И три лица их — юное, гневное, прекрасное — как одно. А за ними дорога к городу.
Сирин, Эгле, младшая из сестер. И нет, в тексте они не превращаются.
А еще этот текст накрепко связан для меня с песней Высоцкого и картинами Васнецова и Чюрлениса.
P.S. Для тех, кто не влез под спойлер, повесть здесь: https://author.today/reader/26118/193975 