Планы//Скидки//Брат для волчонка

— Так мы летим куда-нибудь или не летим? — навигатор спецоновского крейсера «Персефона» Ивэн Млич цепко прошёлся по лицам на голоэкране.

Корабль большой, и рабочие совещания здесь иногда проводили по голосвязи, хотя в традиции были очные.

Однако сегодня беготня не давала локализовать членов офицерского совета крейсера в одной точке. Дерен воевал с медиками, которые пытались слинять на грунт под предлогом особой сложности боевого задания, замполич лейтенант Гарман вёл разъяснительные беседы с десантниками, наоборот не желавшими покидать корабль, капитан Келли, зампотех, лично проверял огневые карманы — не на бумаге, а лазил и щупал нагрев турелей, оценивая износ и усталость металла.

В навигаторской, на рапорте, в техотсеках — все дежурные давно уже стояли по местам. Но капитан крейсера Гордон Пайел (для своих Агжей) молча полулежал в ложементе и живал келийский орех.

Красная пена пузырилась на его губах, словно он не просто поговорил с генералом Мерисом, но и цапнул его до самого мяса.

— Совсем охренели раки! — зло выдохнул Гарман. — Трусят и хотят оставить корабельную медицину на автоматике. Как будто она не может выйти из строя!

Раками называли имперскую военную медицину — за красные комбинезоны.

Капитан задумчиво покивал, продолжая жевать.

— А Мерис-то что сказал? — не выдержал Млич.

В конце концов, совещание собрал сам капитан, сколько можно молчать?

Капитан Пайел поморщился, облизал красные от орехового сока губы и выдал:

— Сказал: «Никуда не летим».

Он помолчал, не желая комментировать эту фразу.

Команда терпеливо ждала продолжения. Возмущения, вопросы — всё это потом. Сначала бы про причины узнать.

Капитан, помотал головой, споря сам с собой. Своим он доверял. Всем. Но информация была не просто закрытой, но и не безопасной.

— Изменённые земли скрывают не только пространственные аномалии, но и хаттских недобитков, — начал он осторожно. — Мы контактируем только с одной группой хаттов — с Гамбарской. Мерис предполагает, что есть ещё… Ещё несколько таких групп. Хаген, глава Гамбарской группы хаттов, решил, что риск столкнуться с «дикими» слишком велик. Он не даст нам людей для сопровождения. Мало того — он отзывает Бо…

— Но Бо — наш! — нахмурился Гарман.

Он упрямо сжал челюсти — аж желваки заходили.

— Бо — хатт, — напомнил капитан. — Младшая генерация. Он не имеет права сам принимать решения.

— Бо подписал контракт! — Гарман вскочил с противоперегрузочного кресла. И оно, уже активированное, закрутилось, пытаясь поймать «вылетевшего» хозяина.

— Чисто объективно — капитан прав. Машина не может «подписать контракт», — пожал плечами Млич. — Если юристы узнают, кто у нас служит…

— Бо не машина! — Гарман легко краснел, только брови оставались белыми с рыжиной.

— А кто? — усмехнулся Млич. — У меня нет к нему вопросов, он — хороший парень, но…

— Не человек? — спросил капитан. — Это он сам тебе сказал?

Гарман засопел и сел. Понимал, что не время заводиться ещё и в тонких местах «человеческой» темы.

— Ну а делать-то что будем? — спросил капитан Келли. — А то мне это… ещё четыре турели проверять…

— Ну вот и проверяй, — разрешил капитан. Готовность 4.1.

Это была боевая предстартовая готовность. Безо всяких поблажек для дежурных.

— Ждём, что Мерис передумает? — уточнил Млич.

Капитан посмотрел на Дерена, потом на Неджела. Оба пилота молчали, но это не означало, что им нечего сказать.

— Ну? — спросил капитан.

— Думаю, мы полетим, — сдался Неджел. — Причины непонятны, они слишком мелкие… Я не могу ничего объяснить, но будущее вижу чётко — стартуем.

Капитана Неджела парни с «Персефоны» недавно вытащили из квантового бульона. Сначала мёртвого, потом живого. С тех пор он иногда видел будущее.

Дерен вздохнул, когда капитанский взгляд снова упёрся ему в лицо.

Потом зажмурился — «паутина» — ячеистая сеть причин огромного космического пространства полыхнула перед его глазами. Разноцветные нити переплетались, взбухали узлами. Чаще синими, указывающими на разум, но с непривычным алым отливом.

Полёт был неизбежен. Но кто вмешается? Локьё? Хатты?

Дерен открыл глаза и пожал плечами.

— Мы полетим, но я тоже не могу сказать, почему.

— Вот и я думаю, что полетим, — кивнул капитан, вспоминая разговор с генералом Мерисом.

Мерис не отступит. Уж если ему зачесалось…

Хотя, если исходить из сообщённой генералом информации — полёт отменялся: немедленно и бесповоротно.

Вот только письменного приказа как всегда не последовало.

Вот же жук…