Полуночная гостья. 6.21

Повела Ину-ла нас немедля в лесную глубокую глушь.

Здесь блуждали туманные светлые тени, будто толпы потерянных душ.

На деревьях листва разноцветьем сверкала, и рубиново зрели плоды,

И искрились в укромных кутков полумраке источники сладкой студеной воды.

На ветвях в хвастовстве распускали хвосты серебристые птицы.

К скромной самке слетались самцы, чтобы страстно и песенно биться.

Все собранье любовно кипело, и казалось, листва с ними пела.

Самка ж слушать их не захотела

И стремительно прочь полетела.

Тут в зверей обратились подруги и в стороны враз разбрелись,

Забирались в затерянные закоулки, где ветви почти неразрывно сплелись,

И, в намереньях тверды,

Всё вынюхивали следы.

Вот тигрица кривую, едва ль не пунктирную, скрытую тропку нашла,

И все двинулись дружно в те глубины и дали, куда эта тропка текла.

Шелестел, шептался лес.

Из-за лиственных завес

Грустно смотрели разные звери,

В наш успех не веря.

Тропка к правильно круглой поляне, петляя, нас все ж привела.

Человеком немедленно стала опять Ину-ла.

На поляне глыба лежала.

Голая земля окружала

Глыбу черным мертвенным кругом.

Я на круг глядела с испугом. 

Но на лысую землю ступила спокойно, бестрепетно Ину-ла.

Устремив к небу руки, протяжный гортанный напев завела

И по кругу вдоль глыбы пошла.

Словно взвеяна ветром, на глыбу взлетела, пустилась на ней плясать.

Всё вокруг задрожало и вроде пожухло. Ох, подругу придется спасать!

Вдруг как будто все разом сорвались покровы, вдаль раскрылась прямая тропа,

По которой приятно ступать.

С неба сыпалась густо янтарного снега крупа.

Соскочила с камня Ину-ла,

По тропинке напрямик пошла.

Что ж, счастливо кончился балет.

Мы за нею поспешили вслед.