Несчастливое число 13

Так получилось, что никто из моих близких не воевал: дед и дядя умерли в 1940-м году, а отец не успел на войну. В апреле 1941-го ему исполнилось только 13 лет. В 1945-м, правда, его забрали на сборы, готовили, и если бы война продлилась еще год, то и ему пришлось бы повоевать.

Но и у него была своя война. Как только начались боевые действия, оказалось, что шоссе Няндома-Каргополь имеет стратегическое значение для снабжения Северного (позже преобразован в Карельский) фронта. В 13 лет вдвоем с другом на колхозной телеге с лошадью они отправились за 50 км от дома ремонтировать эту стратегическую магистраль.

Я в школе, классе в девятом написал сочинение с таким же названием, как этот пост. И уже тогда не мог себя представить на месте отца: два тринадцатилетних пацана без взрослых, без жилья и кухни 2 месяца возили песок и заравнивали ямы. Да я бы и в 16 лет не справился с такой задачей, стал бы требовать еды, просить хотя бы палатку, робу и рабочие рукавицы. А деревенские ребята смогли!

А потом всю войну летом занимались крестьянским трудом, а зимами валили лес для армии. И никто не заглядывал в паспорт, не требовал соблюдения техники безопасности. У всех в головах было одно: это нужно для победы!

И так деревня обнищала за войну, что к 1970-м годам вся волость (5 деревень по одной речке) практически вымерла. В каждой деревне оставалось по одному пенсионеру. Отец перебрался в Архангельск где-то в 1952–1953 году, бабушку забрал в 1955-м году водиться с моим старшим братом. Тогда же продали на вывоз и дом. А вывезли его в соседнее село Нокола, которое стояло на берегу озера Лача, и было вполне сытым и успешным. Оно и до сих пор процветает. Но это уже не про войну, а про мирную жизнь.