Выкладка черновика по главам — это когда ты делишься текстом, а потом переписываешь главу в 3 ночи

Так и было. Как-то  работал над книгой, не смог остановиться: родился пролог, а начало первой главы я основательно переработал — сократил, вычистил воду, собрал сцену как надо.
Пусть это всё ещё черновик, но теперь он уже не совсем тот же самый черновик

Вот обновлённый фрагмент — сцена у Столбов Пламени.
Обряд. Два юноши. Суд. И голос, который не оставляет шанса.
Зацените, что получилось

---------------------

"Площадь перед храмом Дракона утопала в дневном свете. Каменные плиты под ногами давно раскалились. Воздух стоял неподвижно. Люди заполнили пространство плотным кольцом. Стояли в полной тишине и смотрели в центр площади.

Двух юношей вывели босыми к центру площади. Их ногам было горячо, но это ещё ничто, в сравнении с тем, что ждало их.

На них были надеты серые дешёвые туники. На головах были мешки. Руки связаны за спиной. Они шли, неохотно переставляя ноги — их подталкивали. У одного ноги дрожали при каждом шаге, и только руки стражников не давали ему упасть. Второй держался прямо, гордо.

На середине площади их остановили. Прямо перед храмовыми вратами, у двух чёрных каменных столбов, гладко обтёсанных, с вырезанными рунами — Столбы Пламени.

Цепи звякнули, когда их прикрепили к древним кольцам на столбах. Руки и ноги заключённых оказались почти неподвижными. Мешки сняли с их голов. Тогда гордость у второго сразу исчезла и пришло осознание, что его ждёт страшная смерть.

Рядом стояли жрецы в огненных одеяниях. Стража отошла в стороны.

На ступени храма вышел медонар — судья Агона, высокий, сухощавый. Он оглядел площадь — людей, столбы, обречённых. Он стал говорить голосом, высоким, почти звонким, без жалости:

— Эти двое, урождённые из Великих Домов Арсин и Кассарин, пытались уклониться от священного долга. От участия в сто тридцать девятом Агоне. Но Агон — не выбор. Это — обязанность. Каждый, кто несёт в себе Горящую Кровь, служит не себе, а народу. Ибо служение есть первейшая обязанность рождённых в Великих Домах. Отказ — есть измена. Измена — есть смерть.

Он сделал паузу, прежде чем продолжить, а затем ровным властным голосом зачитал:

— Во славу предков и закона. Народ Андарии, слушай приговор. За уклонение от служения, за нарушение Горящего обета и за предательство Долга — смертная казнь. По древнему закону — они будут преданы очищающему пламени.

Жрецы подошли. Один нёс чашу с дымящейся смолой. Второй — зажжённый факел.

Когда они приблизились, один из заключённых вдруг запрокинул голову и закричал — сначала глухо, потом всё громче, срывая голос:

— Я молю! Прошу! Позвольте пройти Агон! Позвольте искупить вину! Я готов! Услышьте меня! Я пройду всё — все круги, все испытания! Клянусь Камнем! Предками клянусь!

Он бился в цепях, дёргал плечами, рвался вперёд.

— Я не хочу умирать! Я не знал, что творю! Прошу… Прошу…

Но никто из жрецов даже не посмотрел на него.

У подножия столбов вылили смолу поверх заготовленного хвороста и брёвен. Площадь мгновенно наполнил едкий, чуть сладковатый запах.

Факел передали главному медонару. Он шагнул вперёд, произнёс короткое:

— Да будет очищение.

Он обошёл столбы по кругу, поджигая хворост со всех сторон."

---------------------

Продолжение в книге, кому интересно https://author.today/work/440007